Другая, попарно, без музыки, каталась на коньках замёрзшего пруда. В это время появился объект. Все группы пришли в движение, один «Студер» никак не мог завестись. Увидев его и прокричав что-то типа: «В-а-а-у-у-у», «Штуцер» подбежал к машине и завязал разговор с водителем. Со стороны Панас отчётливо видел, как «америкос» заглядывал в кузов, в кабину и, наконец, начал тыкать пальцем в левую дверь с незаслуженно забытым лозунгом «НА БЕРЛИН!». (Между прочим, который давно пора сменить на более актуальный: «НА ВАШИНГТОН!» – Ред). На двери также были изображены 5 больших знаков почётного чекиста с указанием километража, который прошла машина, работая в органах НКВД–МГБ–КГБ–МБВД–МБ–ФСК–ФСБ. Ничего не поняв, иностранец угостил шофера сигаретой и, не скрывая своего восхищения, двинулся в сторону метро.
Проходя мимо пруда, остановился и стал наблюдать за «фигуристами». Пытаясь задержать «Штуцера» и дать возможность подтянуться остальным «мышам», один из них начал выписывать немыслимые пируэты, но после очередного «тулупа» не удержался на ногах и растянулся на льду. При этом у него выскочила портативная рация типа «ангстрем»23, пробила лед и ушла на дно. Вслед за ней туда же последовал табельный пистолет. «Америкос», проявив жалость, решил поддержать «фигуриста» и похлопал в ладоши.
Мороз крепчал.
Задержавшись возле мусорного контейнера, «Штуцер» бросил пару монет «бомжам», изобразив на лице скорбную физиономию и демократическую брезгливость.
Всё проходило, как всегда, по плану…
Далее объект последовал в метро, где был подхвачен специальным поездом, сделанным по заказу Директората и позволявшим контролировать разговор любого пассажира в любом вагоне.
В круговерти событий дня внезапно подкралась ночь.
«Мыши» предупредили, что «Штуцер» вышел из здания Минобороны и начал движение в сторону адреса проживания. Не заведённый с утра «Студебеккер» дети превратили в снежную крепость и вовсю кидались снежками. В кабине машины был развёрнут дополнительный пункт визуального и оптического контроля за американцем и закусочная типа «Бистро».
Панас снял «бомжей» с контейнера и рассредоточил вокруг снежной крепости. Они настолько ушли в воспоминания своего детства, что не хотели уходить. В азарте снежных забав все группы чуть было не прозевали «Штуцера».
Решив проверить вход в гостиницу, Панас подъехал к зданию. Зина стояла на том месте, которое было определено с утра. Рядом с ней находились два кавказца, и она им что-то любезно пыталась объяснить. Потом, внезапно развернувшись, съездила своей косметичкой по голове одного. Другой тут же исчез в переулке.
– Зин! Что ты делаешь! Ты ведь сломаешь спецтехнику! – прокричал Панас. В «косметичке» находились два «ангстрема».
– Послушай, Панас, – произнесло бело-синее лицо Снегурочки, напоминавшее Зину, – меня эти контрразведывательные игрища уже достали. Я здесь стою с утра. Я вся околела, никуда нельзя отлучиться. Сколько я могу отбиваться