– И казино, – подсказал Алешка. – Вам фитнесы, а нам – фиг!
– Не баловайся! – одернул его прораб.
А Василь Василич подытожил:
– А остальные площади в аренду сдадим. Денежки будут капать.
И они снова уткнулись в развернутый план.
Лешка, конечно, не утерпел и тоже сунул в план свой любопытный нос. Здание было какое-то странное. Все какое-то угловатое, неожиданное, да еще на его верхушке торчала круглая башенка с овальными окнами и крышей-пирамидкой.
– Как пупок на спине, – громко сказал мне Алешка.
Прораб сердито обернулся:
– Иди отсюда! Что ты тут столпился?
Мы хихикнули и пошли в школу – нас позвал звонок, переменка кончилась. Интересно: звонок у нас в школе один, а почему-то звонок с урока и звонок на урок – совершенно разные. Будто их два: вредный и полезный.
– Твоя работа? – спросил я Алешку про плакат протеста.
– Вот еще! – искренне возмутился он.
Я ему поверил, он за лето опять повзрослел. И я сказал:
– Да, когда милиция бессильна, тогда появляются народные мстители.
– И вешают плакаты, – презрительно отозвался Алешка. – А толку от них – как от всяких митингов.
Тем не менее плакаты на воротах стали появляться постоянно. Прораб терпеливо их срывал, а кто-то снова терпеливо их развешивал. Но после того, как появился плакат угрожающего типа: «Ну, вам же хуже будит!», в воротах поставили охранника.
На первое время это помогло, а потом охранник весь день ходил с приколотой на спине бумажкой: «Ты тоже дурак!» Школьный народ выражал свое возмущение.
После этого охранников стало двое. Один следил за воротами, другой – за его спиной.
Дошло даже до того, что к директору заявился хмурый прораб и сердито потребовал принять меры против хулиганов.
– Вот! – развернул он перед ним на столе мятый плакат, где обещалось: «… хуже будит». – Вот! Примите меры!
Семен Михайлович меры принял – красным карандашом исправил ошибку.
– Это все? – Прораб так возмутился, что покраснел как помидор. – Все ваши меры?
– А что я могу еще сделать? – усмехнулся Семен Михайлович. – Стихийный протест школьных масс. Вы мне покажите этих хулиганов, тогда я их накажу.
– А я их видел? – И прораб ушел, очень недовольный. Сказал на прощанье: – Не школа, а бандитское гнездо.
Семен Михайлович опять усмехнулся, ему вслед, однако после уроков собрал все-таки нас в актовом зале. И сказал грозную речь, завершив ее словами:
– Я, как строевой командир, категорически против партизанских методов борьбы! Какие-то листовки, прокламации! Казаки-разбойники! Робин Гуды! Дубровские! Этими глупостями вы ничего не добьетесь. Здесь нужна разумная стратегия и боевая тактика. Всем понятно?
При этих его словах Никишов и его два