А ведь со стороны горного хребта стремительно планировали ещё три десятка пернатых воинов. И уже через две минуты после первых взрывов над долиной разразилась кровавая гроза.
Все основные цели уже были высмотрены, и удары наносились только по ним. И как нетрудно было догадаться, бомбы в первую очередь летели в скопления людей, имеющих винтовки. Именно среди них они собирали наиболее обильные кровавые жертвы. Во вторую очередь были сброшено вниз более десяти бурдюков с готовой горючей смесью. Пять емкостей рухнуло на деревянный дворец, остальные – на самые большие шатры или иные временные сооружения. Два бурдюка было разбито о крыши наиболее солидных деревянных сараев, которые расположились на левом фланге, возле дальнего предгорья. Там вроде никто не жил, но вокруг была замечена постоянная линия караулов. Ещё будучи наверху, Менгарец высказал предположение, что в сараях некие склады найденного боезапаса.
И после сброса самодельного напалма к всеобщей какофонии звуков добавились вопли смертельно обожжённых или страшно напуганных людей. Гудящее пламя прожигало всё, да и пищи для разгорающихся пожаров оказалось слишком много. Взвивающиеся к небу языки огня и облака дыма, мечущиеся под ногами гражданские и придворные «лица» ещё более дезорганизовывали гигантскую структуру непобедимой армии завоевателей мира.
Но всё-таки армейская дисциплина сказывалась в любом случае. Не имея приказа от императора и не зная, что с ним случилось, командиры окружающих охранных подразделений рёвом своих глоток всё-таки принудили подчинённых действовать как настоящих воинов, а не как перепуганных бессловесных скотов. Особенно в трёх местах на дальних перифериях долины, сообразительные офицеры заставили стрелков рассредоточиться, чтобы не мешать друг другу и вести непрерывную стрельбу по орлам катарги. И именно они нанесли наибольший урон разумным птицам. А нападающим элементарно не хватило бомбового и огненного запаса, чтобы окончательно порушить порядок в ставке армии, расположившейся на огромном пространстве. Основные жертвы среди нападающих были связаны с самонадеянностью: часть хозяев небесного простора вздумали убивать людей, проносясь у них над самыми головами.
А на верхушке башни единственный оставшийся в живых человек, продолжил борьбу за собственное спасение. По уговорам с Мурчачо тот не должен был снижаться до опасной высоты получения пули, пока его кормилец не подаст строго определённый сигнал: «Я готов!» Но ещё хоть как-то помочь до этого момента был обязан. Только