* № 8 (рук. № 8).
<Волосы ея были зачесаны наверхъ съ большими, торчавшими въ нихъ полумсяцами шпильками, на лбу и вискахъ были завитки. Черные, заплывшіе агатовые глаза,181 ярко блествшіе изъ подъ182 тонкихъ бровей. Носъ былъ не правильный, но все неестественно блое лицо съ небольшимъ пріятнымъ ртомъ было привлекательно. Полная, особенно открытая шея была особенно бла, какъ бываютъ блы руки и лица людей, живущихъ безъ солнца и труда въ больницахъ и тюрьмахъ.>
* № 9 (рук. № 11).
<Женщина эта была бы красива: красивы были и невысокій, но прекрасно обрамленный черными волосами лобъ, и прямыя тонкія брови, и тонкій небольшой носъ, и изогнутыя губы съ дтски выдающейся верхней губой, и, въ особенности, агатовые большиіе добрые, немного косившіе глаза. Она была бы красива, если бы не вялое, унылое выраженіе одутловатаго лица.>
* № 10 (рук. № 6).
Несмотря на впечатлніе неловкости и стыда, оставленное присягой, усиленное еще рчью предсдателя, въ которой онъ внушалъ присяжнымъ, что если они нарушать присягу, они подвергнутся уголовному суду, точно какъ будто само собой разумлось, что присяг никто не вритъ и что удержать отъ клятвопреступленій можетъ только страхъ уголовной кары, несмотря на это непріятное впечатлніе, Нехлюдовъ находился въ самомъ серьезномъ и строгомъ къ себ настроеніи, собираясь съ величайшимъ вниманіемъ исполнить свою обязанность общественной совсти.
* № 11 (рук. № 11).
Ему немножко совстно было, держа въ странномъ положенiи руку, общаться не лгать, какъ будто предполагалось, что онъ готовится къ этому, и непріятно общаться и клясться крестомъ и евангеліемъ, когда онъ не приписывалъ никакого значенія ни кресту ни евангелію.183 «Но чтожъ, вдь это пустая формальность», повторялъ онъ себ обычное разсужденіе людей въ такихъ случаяхъ. Длать ему помогало то, что длалъ не онъ одинъ, a вс длали. Кром того, въ этомъ случа помогала Нехлюдову его способность видть комическую сторону вещей. Онъ наблюдалъ, какъ нкоторые повторяли иногда половинки словъ, нкоторые же совсмъ шептали или отставали отъ священника и потомъ не во время догоняли его, какъ одни крпко-крпко, какъ бы боясь, что выпустятъ, держали свою щепотку, a нкоторые распускали ее и опять собирали. «Неужели – думалъ онъ – старику священнику этому самому не смшно и не совстно!» Сначала, когда священникъ, ожидая подхода къ нему присяжныхъ, перебиралъ лвой рукой цпочку своего креста