Полное собрание сочинений. Том 29. Произведения 1891–1894 гг. Петр Хлебник. Лев Толстой

name="Razradka">Петр.

      Говорил, изобью. Отстань. (Схватывает хлеб из корзины, бросает в него и уходит.)

      ЯВЛЕНИЕ [4-е]

без Петра.

(подхватывает хлеб и бежит к нищим).

      Что, говорил? Моя взяла. Вот она Петрова милостыня. (Показывает хлеб.) Давай деньги мои.

2-й

      Ну, брат, счастлив ты. Выиграл, угости за это.

      ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Внутренность дома. На первом плане сидят Петра. В глубине сцены кровать, на которой лежит , мечется и бредит.

      ЯВЛЕНИЕ 1-е

      Разбойники, разорили. Куда столько муки всыпали. Плати деньги. Режь. Царь. Цветы заиграли. Прощайте. (Затихает.)

.

      Вот уже вечером третий день будет, а всё не лучше. Как бы не помер.

Входит .

.

      Здравствуй, девонька. Всё плачешь. Мужа хоронить хочешь. Не робей, не помрет. Не готов еще он. 30 лет деньги собирал, теперь столько еще лет надо деньги расшвыривать. Тогда только готов будет.

.

      Будет тебе, Дунюшка, пустяки говорить. Поесть хочешь?

.

      Не надо мне есть. Эй, старик, спишь, что ли?

Дочь уходит.

(прислушивается).

.

      Нельзя богатому внить в царство божие. Не пролезешь, зацепишься. А не пролезешь, в ад к муринам попадешь.

      ЯВЛЕНИЕ 2-е

Входит . и врач, без дочери.

(вскакивает и кричит).

      Тебе что нужно? И ты меня душить хочешь?

.

      Успокойся, болезнь твоя пройдет. (Берет его за руку и усаживает на постель.)

.

      Дурак, дурак, глупости делаешь, мое дело портишь. Не хочу смотреть. (Убегает.)

.

      Держите его. (Ощупывает, остукивает и говорит про себя.) Здесь нет. Здесь начинается. Слышу, вот он. Этого я выгоню. Вся болезнь тут. Исцелишься, будь спокоен. Лежи смирно. (Вынимает стклянку, дает ему пить и передает жене другую, чтобы растирать его.) Вечером разотрите его. Вот так. (Врач уходит, жена за ним.)

      ЯВЛЕНИЕ З-е

(один, долго лежит молча, вдруг вскакивает и садится).

      Что же это? Это смерть. Чувствую, что умираю. Вот он и ангел за душой пришел.

      Он говорит, исцелеешь. Какое исцеление, когда смерть. Боже мой, что же будет со мной там? Неужели правда, что нельзя войти богатому в царство божие? Неужели правда, что зачтется мне вся жестокость моя, что не давал я просящему, не жалел вдову, сироту, больного, убогого? Неужели это правда? Как же не понимал я этого? Лучше бы мне не половину, а всё отдать, чем итти теперь к этим черным. Вот они, вот они, уже тащат к себе мою душу. (Смотрит вверх.) Да, вот они, весы, на них будут вешать мои добрые и злые дела. Вот они принесли на одну сторону деньги, что я поотнимал у вдов и сирот, жалованье, что я не отдал рабочим, обиды, ругательства, побои. Вот они верхом наложили эту чашу весов, и уже пошли весы к низу, и вот они возрадовались, дьяволы. Ай, ай, пропал! Что теперь положат на другую сторону?.. Что же это? Хлеб. Только один хлеб, тот хлеб, что я тогда бросил в надоедливого нищего. Батюшки, поднялись весы, перетянул хлеб все злые дела мои…