– У вас все законно?
Она виновато улыбнулась.
– Лобсанг подобрал код к вашей электронной почте.
– А кто такой Лобсанг?
– Я, – сказал автомат с напитками.
– Ты автомат с напитками, – ответил Джошуа.
– Вы ошибаетесь в своем предположении. Хотя я действительно могу за считаные секунды предоставить напиток по вашему выбору.
– На тебе написано «Кока-кола»!
– Прощу прощения, я пошутил. Но если бы вы рискнули бросить в прорезь доллар в надежде получить освежающий напиток на содовой основе, я бы, разумеется, вернул деньги. Или выдал бы газировку.
Джошуа тщетно пытался осмыслить происходящее.
– Лобсанг… а дальше?
– У меня нет фамилии. В старину на Тибете только у аристократов и живых Будд были фамилии, Джошуа. Лично я не предъявляю подобных претензий.
– Вы компьютер?
– А почему вы спрашиваете?
– Потому что я, черт возьми, уверен, что в автомате не сидит человек, и потом, вы странно выражаетесь.
– Мистер Валиенте, я говорю гораздо более внятно и правильно, чем любой из ваших знакомых. И я действительно не сижу в автомате. Во всяком случае, целиком.
– Перестань дразнить гостя, Лобсанг, – сказала Селена, поворачиваясь к Джошуа. – Мистер Валиенте, я знаю, что вы были… не здесь, когда мир впервые узнал про Лобсанга. Он уникален. Физически он – компьютер, но раньше он… как бы объяснить… он чинил мотоциклы на Тибете.
– И как же он попал с Тибета в автомат с напитками?
– Это долгая история, мистер Валиенте…
Если бы Джошуа не отсутствовал так долго, он бы знал про Лобсанга. Лобсанг был первой машиной, сумевшей убедить суд в том, что он – живой человек.
– Конечно, – сказала Селена, – некоторые компьютеры шестого поколения уже пытались это проделать. Если они оставались в соседней комнате и общались через микрофон, некоторые олухи принимали их за людей, хотя с точки зрения закона это ничего не доказывает. Но Лобсанг не утверждает, что он – мыслящая машина, и не требует никаких прав на этом основании. Он сказал суду, что в прошлой жизни был тибетцем. Тут-то они и попались, Джошуа. Мир по-прежнему незыблемо верит в реинкарнацию, и Лобсанг попросту заявил, что переродился в виде компьютерной программы. В суде было засвидетельствовано – я покажу вам протоколы, если угодно, – что соответствующее ПО появилось именно в ту микросекунду, когда в Лхасе умер работник мотоциклетной мастерской с совершенно непроизносимым именем. С точки зрения развоплощенной души двадцать тысяч терафлопсов технического гения на гелиевой основе, видимо, ничем не отличаются от нескольких фунтов дряблой мозговой ткани. Значительное количество экспертов подтвердили удивительную точность отрывочных воспоминаний Лобсанга о своей прошлой жизни. И я сама видела дальнего родственника покойного, маленького жилистого старичка с лицом, похожим на сушеную грушу, который