На востоке важных и состоятельных при жизни персон хоронили соответствующим образом. Для этого создавались отдельные фамильные склепы, которые строились прямо посреди пустыни. Некоторые гробницы со временем становились заброшенными. То ли песчаные бури делали свое дело, то ли просто к усыпальницам забывали дорогу из-за постоянно меняющегося ландшафта пустыни. Память предков вместе с грудами тяжелых украшений, золотой посуды и драгоценных камней оказывалась глубоко под песком.
Большинство гробниц располагались недалеко от поселений, и в связи с этим хорошо охранялись, но были и такие, до которых добраться без проводника, знающего, за какой скалой свернуть направо, а за каким холмом налево, могли лишь опытные следопыты и охотники за сокровищами. Забытые среди безграничных песков склепы не нуждались в живой охране. Пустыня невольно сама защищала покой усопших, отпугивая горе-вора жутким зноем, ядовитыми насекомыми и змеями. Однако люди, жадность в которых гасила остальные чувства, все же находились. Многие сложили головы среди раскаленных барханов в поисках золота мертвых.
Оказавшись в склепе какого-нибудь разжиревшего торговца или видного придворного, Анна не брала оттуда никаких сокровищ, кроме тех, на которых стоял фамильный герб. Таковыми предметами обычно являлись небольшие парадные щиты, массивные подвески, перстни, иногда встречались и золотые кубки, на которых было выгравировано изображение. Именно такие драгоценности и коллекционировала эльфийка.
Порой девушке нужны были деньги, и не малые, для второй ее страсти, о которой, впрочем, как и о первой, дядя не имел ни малейшего понятия. Лишь тогда Анна брала из гробницы немного побрякушек.
Дядя никогда не выделил бы и затертой монеты на вторую слабость эльфийки. А ею являлся лурагент, белоснежный порошок, после вдыхания которого привычный мир начинал восприниматься слегка по-другому. Лурагент считался наркотиком и был запрещен к употреблению и распространению, однако строго за этим не следили, особенно на востоке, где Широколистная Лурагентия в больших количествах произрастала вдоль реки. Именно из этого растения и производился столь полюбившийся многим волшебный порошок.
Эрн знал, что во многом Анна относится к своим прогулкам по чужим усыпальницам с такой легкостью из-за дяди. Да, если ее поймают, то будет скандал, но, скорее всего, девушку отпустят, а не казнят.
Придется за все извиниться и хорошо заплатить. Эльфийка как-то не думала о том, что расхитительницу гробниц могут пристукнуть прямо на месте, а уже потом начать разбираться, кто такая и зачем она полезла беспокоить кости усопших. Ну а уж про муки совести, которые Анна не испытывала отродясь, говорить, думаю, не имеет смысла.
– Пока ты будешь навещать дядю, я схожу в лавку к Тараку и заберу