(По предположению Юрия Тынянова, этим иностранцем был Федор Тютчев.)
Гете все же король нашей литературы; если и поднимаешь на него критический нож, то необходимо делать это с надлежащей учтивостью, подобно палачу, которому предстояло отрубить голову Карлу I и который, прежде чем приступить к исполнению обязанностей, преклонил перед королем колена и просил у него высочайшего прощения.
Некий господин Эккерман написал книгу о Гете, где совершенно серьезно уверяет, что, если бы Господь Бог при сотворении мира сказал Гете: «Дорогой Гете, я, слава богу, покончил теперь со всем, кроме птиц и деревьев, и ты сделал бы мне большое одолжение, если бы согласился создать за меня эту мелочь», – то Гете, не хуже самого Господа Бога, сотворил бы птиц и эти деревья, в духе полного соответствия со всем мирозданием, а именно – птиц создал бы пернатыми, а деревья зелеными.
В словах этих есть правда, и я держусь того мнения, что Гете в некоторых случаях лучше бы справился с делом, чем сам Господь Бог, и что, например, он более правильно создал бы господина Эккермана – сделал бы его пернатым и зеленым.
Если мы отдаем некоторое предпочтение Гете перед Шиллером, то лишь благодаря тому незначительному обстоятельству, что Гете, по нашему мнению, ежели бы ему в его творениях потребовалось подробно изобразить такого поэта, со всеми относящимися сюда стихами, был способен сочинить всего Фридриха Шиллера, со всеми его Разбойниками, Пикколомини, Луизами, Мариями и Девами.
О ГЛУПОСТИ И ДУРАКАХ
Просто удивительно, как в такой маленькой головке умещается такая масса невежества.
У него отваги хватит на сотню львов, а ума – на пару ослов.
Новые мысли придумывают мудрецы, а распространяют глупцы.
Существует лишь одна мудрость, и она имеет определенные границы, но глупостей существует тысячи, и все они беспредельны.
Ученый казуист и духовный пастырь Шупп говорит даже: «На свете больше дураков, чем людей».
В Германии есть более благородный материал для смеха, в ней больше действительно смешных характеров, чем во Франции, где общественная насмешка в зародыше убивает все незаурядно смешное, где ни один оригинальный дурак не может расти и совершенствоваться на свободе. Немец с гордостью может утверждать, что только на немецкой почве дураки могут достичь того титанического роста, о котором не имеет понятия приплюснутый, рано подавленный в своем развитии французский дурак.
О Гамбурге:
Все дураки, которых я здесь вижу, могут пригодиться для моих произведений, – они для меня чистый заработок, наличные деньги. Мне везет в настоящее время. Господь благословил меня – дураки особенно пышно уродились в нынешнем году, а я, как хороший хозяин, потребляю их очень экономно, сберегая