Сволочей тоже жалко (сборник). Виктория Токарева

научатся изымать испорченный ген, и тогда станут излечимы такие недуги, как Альцгеймер, Паркинсон, рак, алкоголизм. Но когда научатся? И сколько осталось той жизни?

      Виктор Петрович уходил в гараж, буквально прятался в гараже. Работал головой и руками и думал свою горькую думу: что их ждет? Ему казалось, что рядом с женой у него тоже усыхают мозги, он как бы погружается на дно океана, на него давит толща воды, – и ни солнца, ни воздуха. Хотелось сильно оттолкнуться ногами и всплыть, и вдохнуть полной грудью, и зажмуриться от яркого солнца.

      Стоял летний полдень.

      Виктор Петрович начинал работу в восемь часов утра и в двенадцать разрешал себе перекурить и перекусить.

      Он стоял возле березы и курил, и вдруг – видение: Нефертити на лошади. Лошадь – серая в яблоках, красавица. А в седле – Нефертити с прямой спиной, высокой шеей. Изумительный профиль.

      В молодые годы у Виктора над письменным столом висел портрет прекрасной египтянки в головном уборе, похожем на чеченскую папаху. Эта, на лошади, была без папахи, в кепочке. Короткий нос, высокие скулы. Прелесть.

      Она ехала не спеша, покачиваясь в такт лошадиному шагу, и исчезла.

      Виктор вышел за калитку. Он бы не удивился пустой дороге. Откуда здесь может быть живая лошадь и живая Нефертити? Просто видение – и все.

      Прекрасная всадница действительно ехала по дороге на красивой лошади.

      Всю следующую неделю Виктор Петрович выходил на дорогу и смотрел вдаль: не появится ли прекрасное видение, а если появится, то как с ней познакомиться? Однако какой смысл в этом знакомстве? Нефертити была женой фараона, зачем ей пенсионер?

      На всякий случай Виктор Петрович брился и надевал свежую клетчатую рубаху.

      Когда-то он был красив, и красота не оставила его. Старость ему шла.

      Семьдесят лет – это молодость старости. Виктор Петрович сохранил стать: стройный, поджарый, ничего лишнего, а глубокие морщины не портили лица, даже украшали.

      Многие к старости хорошеют. Душа выступает наружу. И если душа добрая, ясная и благородная, то и лицо такое же. И наоборот. Грязное нутро вылезает наружу, в этом случае старики бывают отвратительные.

      Виктор Петрович всегда был красивым, но в последнюю неделю он дополнительно похорошел. Дочь Таня заметила перемену в облике отца.