Ватерлиния (сборник). Александр Громов

за спиной, как по коридору прогрохотали преследователи. Мимо. Кажется, ушел… Шабан привалился к двери спиной и закрыл глаза. Сил не было. Где-то еще стреляли, но исход был ясен. В жилые ярусы удалось прорваться немногим; их отстреливали поодиночке. Часть защитников отступила вниз и, по-видимому, пыталась организовать оборону на новом рубеже. В глазах плавали цветные круги и стояли картины бегства: мчащаяся на выстрелы толпа, в которой каждый был сам за себя, хриплые крики, неожиданный фонтанчик брызг, ударивший из кителя инженера, и бессмысленное лицо охранника за мгновение до того, как это лицо размозжило прикладом. Карабин так и остался где-то там, и куда-то пропал Менигон, а Ева Панчев был еще жив, еще кричал, стрелял и дрался в последней рукопашной своим коротким автоматом, он был жив до самого пандуса, и только там его отбросило пулей…

      – Ну и ну, – сказал знакомый голос. – Здравствуйте.

      Это был Роджер. И это была его комната. Он сидел на краю смятой постели, спустив босые ноги на пол, и имел блаженный вид, а на его коленях, подставляя себя под блуждающие руки, сидела модель.

      – Вон пошла, – сказал ей Шабан, пытаясь отдышаться.

      Модель деловито отклеила от себя руки Роджера, спрыгнула с колен, и, раньше, чем она въехала Шабану кулаком в переносицу, он понял, что это не модель. Кулачок у нее был маленький и твердый, и она знала, как с ним обращаться.

      – Вы что?! – закричал очнувшийся Роджер. – Это же не модель! Это моя невеста! Магда, скажи ты ему…

      – Я ему уже сказала, – девица улыбнулась, открыв мелкие белые зубки, и, подрагивая бедрами, вернулась на исходную позицию. Руки Роджера немедленно пришли в движение. Шабан механически ощупал переносицу. Синяк будет.

      – Ну, что там нового? – бодро спросил Роджер.

      Шабан судорожно сглотнул.

      – Уже все, – сказал он, – уже больше ничего не будет. Так вот. Одежду мне дай… чистую. И попить.

      Пока он переодевался, умывался и пил, Роджер смотрел на него не отрываясь. Он явно не знал, как себя вести.

      – Я ненадолго, – успокоил Шабан. – Передохну вот и пойду. Минуту.

      – Ну отчего же минуту… – дипломатично сказал Роджер. – Передохните, отсидитесь…

      – Это ты дверь не запер? – спросила Магда.

      – Сейчас, сейчас… – сказал Шабан, глубоко дыша. Круги перед глазами наконец пропали, остался только Ева Панчев. – Уже ухожу… Слушай, а может, вместе?

      – Зачем? – с тревогой спросил Роджер.

      – Посмотришь, как это бывает, – сказал Шабан. – Ну? Пойдешь?

      – Еще чего, – сказала Магда и отвернулась, положив одну красивую ногу на другую. Роджер беспомощно покрутил головой туда-сюда, словно ожидал подсказки.

      – Сидеть надо, – он убрал глаза. – Спокойно сидеть, и все. Тогда ничего не будет.

      В коридоре опять застучали торопящиеся ноги, кто-то отчаянно заколотил в двери и вдруг завизжал на высокой ноте. Грохнул взрыв, осколок с визгом ударил в косяк.

      – Сиди, – сказал Шабан. – Ты вот что. После всех этих дел охранников, наверно, стало немного меньше, так?

      – Ну? –