– А ты «еще ничего», братец, и даже местами красив.
– Это если не присматриваться при ярком свете, – отвечаешь сам себе. Нужно быть честным с самим собой.
– Ну и что. Девочкам нравится, – я пожимаю плечами и корчу рожи. Будучи продюсером, за все эти годы безмятежного вертепа, называемого телевидением, я привык к тому, что от женщин надо в каком-то смысле отбиваться. Что с ними всегда надо быть настороже, ведь они отлично вооружены и умеют пользоваться всем, что только дал им господь, всем, что затуманивает голову мужчины. Когти и белоснежные зубы, сияющие волосы и бесконечные ноги, короткие кожаные юбки и сияющие взгляды. Макияж «Smoky Eyes» против слегка подвыпившего мужчины – грозное оружие. Но и я не пальцем делан и давно освоил все приемы освобождения от любовных оков. Иными словами, лучше всего к своему возрасту я научился тому, как НЕ любить и НЕ жениться.
Никому ни до кого нет дела, и ты для них тоже – только мостик к сияющему будущему. Мостик к тем миражам, которых не существует, которых нет. Никто не становится звездой, никому не вручат «Оскара», никаких новых миллионеров, но сколько ни говори об этом, никому нет до этого дела. Все готовы запрыгнуть на тебя с разбегу и лететь дальше, к сияющим звездам. Все «наши» влюблены только в призрачные огни концертных залов и вместо слов «Я тебя люблю» мечтают услышать «Мотор». Такие девочки готовы на все, и надо признаться, это очень удобно для таких, как я. Однако после одной ночи или даже после трех недель – всегда случается момент, когда я звоню Оксане, и мы разговариваем с ней – два нормальных человека, связанных друг с другом нормальными чувствами, живыми отношениями, пусть и не теми, о которых пишут в сказках. И девушки исчезают из моего дома и из моей памяти. Некоторые из них надолго или навсегда застревают в «Стакане», большая часть разочарованно дует губки и уезжает. Некоторые выходят замуж. Я остаюсь при своих – при маме, сестренках, Оксане. Оксана меня понимает.
– Ты так часто загорался, что почти сгорел, – смеется она.
– Профессиональное выгорание, – вздыхаю я, прижимая ее к себе. – И потом, у меня слишком короткая оперативная память. Не больше, чем у пуделя, гоняющегося за палкой.
– И слишком много палок тебе бросают все вокруг, – добавляет она.
– Иногда мне кажется, что они все хотят меня съесть. Поглотить целиком, – жалуюсь я.
– Кроме меня. Ты не в моем вкусе.
– Зря ты вышла за другого, – раз за разом жалуюсь я.
– Ты бы все равно на мне не женился. Ты не женишься ни на ком и никогда. Все потому, что ты выращен тремя женщинами, ты слишком нас боишься.
– Я слишком хорошо вас знаю. Но ты неправа в одном, на тебе бы я женился, – возражал я. – Ты идеальна.
– Даже если бы и так. Не