Фулмен кивнул.
– Теперь взять ту же плёнку и кинопроектор, но движение будет обратным сверху вниз, – Барсуков внимательно посмотрел на Гарри, будто хотел увидеть сквозь глаза, что тот ел на обед, – а третий кинопроектор будет крутить ту же плёнку, но с отставанием в две доли секунды. Теперь все три изображения надо последовательно наложить друг на друга и синхронизировать, и мы получим примитивный макет нашего параллельного мира…
– Я что-то не пойму, – возмутился Гарри, – что же мы увидим на экране?
– Да в том-то и дело, что ничего особенного мы не увидим, теоретически изображение будет статичным, равномерно пульсирующим, но в действительности мы будем знать, что видим новые и новые кадры и что движение есть, но, так как мы знаем наперёд, что кадра всего три и новой информации не предвидится, нам это станет смотреть утомительно. Правильно?
– Ну конечно…
– Вот в этом-то всё и дело. Человек живёт не во времени, а со временем, он, как пассажир самолёта, купил билет, сел и полетел. Он может ходить внутри салона, смотреть из окна, спать, мечтать, рожать детей, но с каждой секундой он будет приближаться к конечному пункту рейса, и когда самолёт прибудет к месту назначения, всё закончится, хотя, конечно, это спорный вопрос. А в параллельном мире три его обитателя и есть сами себе самолёт, пассажир и маршрут. Понятно?
– Нет, – честно ответил инспектор.
– Ну, да ладно, дело не в этом. Самое ужасное – это то, что может случиться, если два наших столь непохожих мира сомкнутся в одну цепь. А мой прибор может это сделать…
– Так зачем же вы его создали? – Гарри непонимающе посмотрел на учёного.
– А как же вековая мечта человечества заглянуть в будущее? А жажда открытия? Я учёный, а не сельский техник, – гордо заявил Барсуков, тускло блеснув стёклами очков, – и потом, откуда мне было знать… – Тут он замолчал и задумчиво уставился на груду пустых бутылок на подоконнике. Гарри тоже посмотрел на бутылки и спросил:
– Скажите, Карп Фазанович, а почему вы так позорно живёте?
– Позорно? – брезгливо повторил Карп.
– Ну, честно говоря, когда я к вам вошёл, подумал, что это какой-то притон алкоголиков, разве что не воняет у вас. – Гарри немного кривил душой, запашок был, правда, не сильный, и, вероятнее всего, исходил он от носок Барсукова. – Вы ведь Нобелевский лауреат? Это же куча денег.
– Да что деньги, – Карп вздохнул, – деньги я потратил на исследования, а живу я так, – он окинул свою комнату безразличным взглядом, как импотент нудистский