– За новоселье! – сказал он, и Тина с удовольствием выпила бокал до дна. На третьем бокале вино закончилось, и они чокались стеклянными тарелками и целовались. Никогда Тина не смеялась так заразительно, Андрей с удовольствием наблюдал, как у неё раскраснелись щёки и заблестели глаза.
«Переехать сюда оказалось верным решением», – подумал он и ласково погладил жену по разметавшимся волосам. Она снова, без причины, рассмеялась, но вдруг смех оборвался, и она показала пальцем на цветы в вазе. Недавно яркие, они почернели. Андрей взглянул на них, потом на Тину и удивлённо приподнял бровь:
– Солнышко, ты забыла налить воды?
– Нет! – она вскочила и подошла к цветам. Они не просто завяли, они высохли. – Андрей, я поставила их в воду. Что с ними?
Он тоже встал, приблизился к цветам, потрогал их сухие головки.
– Тинка, я не понимаю. Вода, что ли, отравленная?
– Из водопровода? – не поверила Тина. – Нет, Андрюш, в этой квартире происходят странные вещи. Глафира Степановна предупреждала – ничему не удивляться. Если мы её побеспокоим – съедем. Что же нам делать?
Андрей обнял жену за плечи:
– Не паникуй. Я не разбираюсь в цветах, может, это сорт такой?
– Но когда они успели засохнуть? – недоумевала Тина. – Андрей, это же ненормально!
Он подвёл её к кровати и усадил возле себя:
– Тин, я не знаю. Я не ботаник. Но ведь не может же такая мелочь заставить нас съехать?
Ей стало жалко мужа, он, как ребёнок, радовался тому, что они остались одни. Да и в чём дело? Ну, засохли цветы, подумаешь! Вино ещё не выветрилось из её головы и, вместо того, чтобы задуматься над произошедшем, она потянулась к мужу. Какие тёплые у него губы! Она его любит, сильно любит, а остальное уже не важно.
Ночью Тина проснулась с неясным чувством беспокойства, ей показалось, что в комнате звучат голоса. Она лежала тихо и прислушивалась.
– Я справлюсь с ней, – послышался странный шепот. Еле слышный и, от этого, ещё более жуткий. В темноте казалось, что вошёл кто-то незнакомый и стоит возле кровати. Или незнакомая, шепот похож на женский.
– Ты неисправима, – ответил в тишине очень похожий голос. – Увидишь, она моя.
– Она наша, – прошелестел третий голос, почти не отличимый от первых двух. – Никуда не денется.
Тина села в кровати и коснулась босыми ногами пола:
– Кто здесь?
Вопрос остался без ответа. Голоса смолкли. Тина уже приготовилась встать, но услышала странный смех. Тихий смех, и смеялись где-то рядом. Долго слушать не хватило терпения.
Она преодолела страх и встала. Сделала несколько шагов и замерла: смеялись из зеркала! Кошмар повторялся! Она подошла ближе и убедилась – три её отражения улыбались,