Подведя прицельную марку под срез башни и опустив еще чуть ниже, десантник мягко выжал изгвазданным глиной сапогом педаль спуска: БА-БАХ! Танк качнулся, откат швырнул казенник назад, на пол боевого отделения полетела стреляная гильза. Замерев, Дмитрий следил за светлячком донного трассера: три, два, один… Короткий высверк чуть левее смотрового прибора немецкого механика, сноп кажущихся фиолетовыми искр. И – ничего. Сбоку лязгнул, запирая в каморе очередной унитар, орудийный затвор: заряжающий Серега оказался достаточно опытным, вначале перезарядился и лишь затем, негромко матерясь, выбросил наружу воняющую кордитом горячую гильзу. Так, слегка сместить марку, наводя орудие в основание башни, и…
Дернувшись, Pz IV резко сдал назад: куда бы (и с какими последствиями) ни влупила болванка, немецкий механик-водитель определенно уцелел. И управлял танком. Коротко выругавшись, десантник подкорректировал прицел и снова выстрелил, на сей раз угодив в основание только начавшей разворачиваться в их сторону башни: БЛЯМС!
Конечно, сквозь шлемофон, броню и рокот работающего на холостых оборотах дизеля Дмитрий просто физически не мог расслышать звука врезавшейся в немецкий танк болванки. Но подсознание, ободряюще подмигнув, интерпретировало четко различимый в прицел сноп искр именно в этот звук. Пробитие, да чтоб он от поноса сдох, пробитие!
Танк еще пятился назад, с траков еще падали пласты глины и спрессованной травы, но уже как-то неуверенно, понемногу забирая в сторону, словно мехводу вдруг наскучило держать рычаги прямо. Рывок, еще один – и бронемашина окончательно заглохла, подмяв кормой густые придорожные заросли. Распахнулся башенный люк, и на броню, торопливо оглядевшись, выбралась фигурка в темном комбинезоне. Наклонившись над люком, танкист протянул руки вниз, видимо, собираясь помочь выбраться кому-то из товарищей, и в эту секунду оттуда вдруг выметнулся вертикальный столб огня, тут же превратившийся в темно-серый султан дыма. Отброшенный ударной волной панцерман рухнул вниз, замерев возле гусениц – мертвый, в дымящемся, но не успевшем загореться комбинезоне.
Сморгнув, Дмитрий неожиданно вспомнил, что уже видел нечто подобное – в своем времени, когда от нечего делать просматривал в Интернете ролики войны в Сирии две тысячи тринадцатого года на «ю-тьюб». Там было практически в точности так же: после попадания в сирийский «Т-72» противотанковой гранаты из люков выметнулось пламя от сгоревших зарядов к выстрелам раздельного заряжания. Здесь же вышло иначе, но весьма похоже – видимо, рванул не весь боекомплект, а лишь несколько заполненных синтетическим порохом гильз от унитаров из башенной укладки. А вот сами снаряды отчего-то не сдетонировали. Впрочем, как бы оно ни было, идущая первой в колонне «четверка» из боя вышла, причем навсегда. И вместе с экипажем, после такого фейерверка выживших не остается.
Всё, первый есть… а вот дороги назад больше нет. Теперь фрицы знают, что их тут ждут. И отнесутся соответствующим