В нашем коллективе мужчины составляли большинство, а потому даже для платонических влюбленностей дамы выбирали героев более романтичного облика или мужественного поведения. Одним из таких героев, прекрасным во всех отношениях – хорошо сложен, темная шевелюра, всегда свежая рубашка, галстук по моде, и умом не обделен, был программист Стасов – тот самый, что повстречался мне в день юбилея, спустя двадцать лет, в виде холеного бизнесмена. А тогда, молодым еще специалистом, он составлял программы для ЭВМ быстро и оригинально, будто записывал партию шахматной игры. Именно на него были направлены томные взгляды и хозяйственной Люси, и умной Ларисы, и других незамужних девушек. Но Стасов держался стойко, предпочитал разведенных женщин постарше, готовых согласиться и на легкие отношения, без заявки на брачные.
Слухи об интимных связях витали и в этой лаборатории, изредка я слышала обрывки каких-то пикантных историй, но конкретно о своей жизни никто мне не рассказывал, как когда-то Маринка. Придя на новое место уже тридцатилетней, после второго вуза и двух декретных отпусков, я оказалась взрослее группы недавних выпускников на пять-семь лет. И только через год перешла со всеми «на ты».
А среди сотрудников старшего поколения, называемых уже по имени-отчеству, выделялся ведущий инженер Курносов, непритязательной внешности, до чрезвычайности скромный. Тогда я впервые увидела человека, о котором говорят «программист от бога». Он нигде не учился программированию, институт окончил давно, когда слово «информатика» еще и не слышали, но имел инстинктивное программистское чутье. Он однако первым находил неполадки в программе, опережая любого программиста из молодежной команды, хотя новые ребята уже изучали в институтах информатику. Отличием Курносова было еще и «красноречие», которым позже, в 90-е, прославился премьер-министр Черномырдин. В остальном наш ведущий специалист уступал будущему прототипу: и по комплекции, по представительности. На нем был кургузый пиджачок, потертые лоснящиеся брюки. Нас не удивляло, что у Курносова был столь непритязательный вид, ведь у него была больная дочь, на лечение которой уходили почти все деньги из скромного инженерного бюджета. Где-нибудь в Штатах такой талантливый специалист-компьютерщик мог бы стать миллионером, но только не у нас. Достигнув должностного потолка для инженера, но не имея ученой степени, он не мог рассчитывать в ЦНИИ на повышение зарплаты.
Обитали в комнате и еще сотрудники, но редко собирались здесь все. Только часть наших задач решалась за письменным столом, а много времени мы работали в машинном зале на ЭВМ. В одном лице совмещая операторов, исследователей, разработчиков.
Машинный