– Ладно, пусть колет…
Он подставил цель, и доктор жестом матадора всадил ему шприц в мягкое место.
– Voilà!
Бенсон ревниво прислушивался к реакции организма на укол, оглядываясь в поисках надежного места приземления на случай внезапной потери сознания, а врач сказал мне, что закажет посещение медсестры, два укола в день до субботы, когда поступят результаты анализа и можно будет прописать нужное средство. Он пожелал нам bonne soirée[9], на что Бенсон ответил залпом из-под носового платка. Я подумал, что soirée вряд ли окажется bonne.
Сестра посещала пациента согласно обещанию врача, в субботу поступили результаты анализа. «Молодой месье» оказался прав. Его донимал mononucléose, с которым предстояло справиться славной французской медицине. Доктор, движимый поэтическим вдохновением, настрочил рецепт, еще один, еще… Готовилось массированное наступление фармакопеи на мононуклеоз Бенсона. Врач передал мне стопку рецептов и пожелал bon уик-энда, что также представлялось маловероятным.
Воскресенье, праздник – не самое удобное время для посещения аптеки в сельской Франции. Единственной доступной в округе оказалась pharmacie de garde (дежурная аптека), на окраине Кавайона. Я прибыл туда в половине девятого и застал перед закрытой дверью господина со стопкой рецептов, почти столь же толстой, как и у меня. Мы вместе полюбовались вывешенной за дверным стеклом табличкой. Открыться обещали в десять.
Мужчина вздохнул, оглядел меня с головы до ног и осведомился, что у меня болит.
Выяснил, что я забочусь о знакомом, кивнул и сообщил, что сам он страдает артрозом левого плеча, а на ногах у него завелся зловредный грибок. Стоять полтора часа на усиливающейся жаре ему не хотелось, он опустился на мостовую, уселся поудобнее, принялся за изучение своих рецептов. Том первый, глава первая. Я решил отправиться куда-нибудь позавтракать.
– Не задерживайтесь, – посоветовал мужчина, отрываясь от рецептов. – Народу наберется тьма.
Откуда ему знать? Неужели воскресное утро – такое уж привлекательное время для посещения аптеки? Я поблагодарил его, но советом пренебрег и провел время в кафе, уткнувшись в старый номер «Le Provençal».
Вернувшись к десяти, я застал перед дверьми аптеки le tout Cavaillon (весь Кавайон). Десятки обладателей толстых пачек медицинских предписаний оживленно гудели и ворчали, обмениваясь своими симптомами с азартом рыбаков, обсуждающих удачный улов. Месье Angine хвастался воспаленным горлом. Мадам Varice парировала захватывающей историей своих варикозных конечностей. Недужные и увечные бодро болтали, не забывая поглядывать на часы и подтягиваясь все ближе к запертой двери. Наконец под нестройный аккомпанемент