Тут Иван всё ж таки нос разомкнул, головой дёрнул, как жеребец, и понесло его ретивое.
– Никакие мы не разбойники, – говорит он и шаг вперёд делает, – а уж тем паче не Симеоны, за которых нас принимают! Меня, например, Иваном зовут. А ты кто таков будешь, удивительное существо?
Змей от такого обращения остолбенел, медведя лапой отодвинул на край поляны: сам, мол, разберусь со смутьяном, безо всяких мохнатых помощников.
– Я, – объявляет снисходительно, – Тигран Горынович Первый, всех зверей единоличный царь.
А Иван всё больше наглеет, прямо на рожон прёт: сломила его, видать, химическая атака!
– А разве царь зверей не лев? – спрашивает развязно.
– Львы у нас не водятся, – отвечает Тигран Горыныч.
– Так ведь и драконы не водятся!
– Я не дракон, – терпеливо объясняет животное. – Я тигровый полосатый змей редкой ископаемой породы, северного разновида. Единственный в своём роде.
– Стало быть, тебя охранять надо? – интересуется Иван.
– А как же! Конечно! – соглашается Тигран Горыныч и с явным удовольствием рассказывает об этом подробнее: – Давеча даже научная экспедиция приезжала, мерки с меня сняла и в какую-то Красную книгу записала. Даже отпечатки попросили на память оставить. Да… – Змей гордо раскланялся на разные стороны, а затем как-то резко поник заповедной своей головушкой. – Только… Конфуз вышел, однако: те экспедиторы самозванцы оказались, воры обыкновенные и разбойники, подлое человечье семя! Угнали у меня, срамоеды, коврик-самолёт! А я без него на дальние расстояния передвигаться неспособный, отяжелел с годами, турбулентность потерял… – Вдруг вскинулись бровки змеиные. – Да уж не ваши ли дружки-сподвижнички?! Небось в одной шайке состоите!
– Мы, государь лесной, ни в какой шайке не состоим, – отвечает Иван, – а, наоборот, даже являемся лицами уполномоченными. И явились мы к тебе, государь, не с воровством и подлостью, а с дружескими посланиями. Отец мой батюшка велел тебе на словах привет передать и засвидетельствовать своё почтение.
Змей насторожился.
– А кто ж таков у тебя отец-батюшка, – спрашивает, – коли он моей царственной персоне смеет свойские приветы передавать? По какой такой линии сие панибратство? Какого он роду – княжеского или, может быть, королевского?
– Не княжеского и не королевского, ваше лесничество, – говорит Иван весомо, – а только все князья да короли ниц перед ним падают. А роду он мужеского, и зовут его Кощей Феофаныч Бессмертный. Слыхал о таком, государь?
Тигран Горыныч удивился несколько, посмотрел на Ивана испытующе, голову приблизил, глаза прищурил. А потом как расхохочется – будто камнепад с Гималаев сошёл. От этого смеха даже земля слегка задрожала, птицы любопытные вспорхнули и отлетели подальше, а ворон, который на дубу сидел, трубу свою выронил.
– Вот те на! – говорит змей. – вот так встреча! Вот смех – Кощейка Грязной привет мне передаёт! А ты, стало быть, сынок его – Ивашка Кощеев! Ну, умора! Ну, курьёз!
Иван