Столовая эта, где c утра до вечера толкался народ, являлась своеобразной биржей, на которой можно было узнать последние цены на алмазных рынках Лондона, Парижа и других столиц, обменяться последними приисковыми новостями, договорится с маклерами.
Вот входит коренастый человек в широкополой шляпе и фланелевой рубашке. Он вынимает из объемистого кармана своих кожаных брюк спичечную коробку, раскрывает ее, небрежным жестом разбрасывает по столу груду камешков, и кажется, что тысячи огненных, радужного цвета искр разлетаются во все стороны. Алмазы переходят из рук в руки, а затем возвращаются владельцу. Тот, не глядя, водворяет их обратно в свой миниатюрный «сейф». В другом конце зала ведется оживленный разговор:
– Вы слышали, мистер Симсон нашел у себя на участке алмаз, оцененный в 50 000 долларов!
А вот появляется в сопровождении свиты и сам мистер Симсон.
– Всем шампанского, – распоряжается он.
Хорошо, если этим ограничивается «обмывание» счастливой находки. Не исключено, что уже через несколько дней мистер Симсон будет останавливать каждого встречного с просьбой одолжить полдоллара.
Если приезжий благоволил посетить редакцию местной газетки, то из подшивки ее номеров мог почерпнуть множество любопытных сведений, касающихся истории алмазного края.
Вот как описал некий репортер алмазную горячку:
«Моряки бежали с кораблей, солдаты покидали армию. Полицейские бросали оружие и выпускали заключенных. Купцы убегали со своих процветающих торговых предприятий, а служащие из своих контор. Фермеры оставляли свои стада на голодную смерть, и все наперегонки бежали к берегам Вааль и Оранжевой…»
Но газета умалчивала о том, что лишь немногим участникам этого кросса удавалась достичь финиша. Путь, ведший к алмазным приискам, заслуженно получил неофициальное название «дорога смерти». На растрескавшейся от летнего пекла земле грудами лежали трупы животных, не выдержавших тяжёлого перехода. Людям было не легче. Из вышедших за своей удачей большая часть оставалась на этом пути навсегда.
Да и те счастливчики, которые, успешно преодолев многотрудный путь, достигли земли обетованной в надежде на легкую наживу, к великому своему разочарованию, убеждались в том, что не только лёгкой наживы не будет, но придётся трудиться в поте лица, рискуя остаться ни с чем. Дух захватывало от вида того, какую громадную массу породы следует поднять на поверхность земли. А ведь это всё ещё надо было тщательно обработать, для того чтобы сверкнул заветный камень. Это при том, что породу в те времена черпали ведрами из воловьих шкур емкостью в две лопаты каждое.
Впрочем, белому алмазоискателю, или, как его здесь называли, промышленнику, утруждать себя физической работой не приходилось.
За два с половиной доллара