– Здравствуйте, тетя Рая. Как ваша нога?
– Добрый вечер, молодежь. Нога ничего, послужит еще. В отличие от этого недоразумения, которое подарил мне сын. Ни одной команды не понимает, бестолочь. И ты его совсем разбаловала долгими прогулками. Второй раз за вечер выпросил, бессовестный.
Они разошлись после пары дежурных фраз, во время обмена которыми Ева не сомневалась, что соседка хорошо запомнила Константина. Если бы она не знала, что тетя Рая не выносит сплетников, то начала бы волноваться о приезде брата в течение получаса.
– И про собаку не соврала.
– А про что еще не соврала?
– Что я тебе нравлюсь.
Как ему удается быть притягательным и скотиной одновременно? Ева сложила руки и решила, что он обойдется без поцелуев во время подъема. Жаль, что и себя обделяет в таком случае. Он словно прочитал ее мысли, остановил взгляд на Евиных губах и замер. Так и доехали до двадцать четвертого этажа: одна делала вид, что ей все равно, второй откровенно этим веселился.
Зато в квартире никто не смог сдержаться. Пальто с вывернутыми рукавами были скинуты на пол, рядом со стуком приземлились мужские туфли с не развязанными шнурками, ботильоны пришлось расстегивать в четыре руки. Тумба у входа лишилась плетеной вазы, из которой посыпалась мелочь вроде крема для рук, монет и бумажных платочков. Константин подсадил девушку, и его намерения были недвусмысленны.
– Постой, – выдохнула Ева, одергивая платье. – Я трогала собаку, надо помыть руки.
В отражении над раковиной она встретила незнакомую себя. Всклоченную, с размазанной тушью и покусанными губами. Вот что год воздержания делает с человеком. Вернув себе приличный вид, Ева раскатала обратно длинные рукава. Поймет ли он, если попросить оставить платье? Репутация нормальной ей все равно не грозит, так почему не дурить в свое удовольствие.
Выйдя из ванной, Ева отметила, что свет не зажигали, но она быстро нашла гостя, смотрящего в окно. В воздухе витал аромат мыла, которое она держала возле мойки на кухне. Эта деталь привела ее в дикий восторг наравне с Костиными въедливыми вопросами во время обсуждения в машине. Неожиданно захотелось обнять его со спины, но вместо этого Ева обругала себя дурой, встала рядом и протянула ему картонную коробку.
– У меня свои.
Константин усадил ее на широкий подоконник, часто используемый в качестве места для чтения и потому покрытый утепленной подстилкой. Не представляя, чего ждать, девушка потянулась к нему и положила руки на плечи. Когда его пальцы добрались до кружевной резинки чулок, он перестал сдерживаться, смял ее губы, и Ева закрыла глаза, отдаваясь ощущениям.
* * *
– Я не успел ничего понять. Пошли в душ и потом на второй заход, – сказал Константин, отдышавшись.
Они вспыхнули как две динамитные шашки, запаленные от общего бикфордова шнура. В результате их поспешности не пришлось