Анастасия из Калининграда, 28 лет, разведена, есть трехлетний сын Александр. Она относится к разряду успешных женщин. Успешная, конечно: образование высшее, ребенок есть, слава тебе господи, мужа уже прогнала, который и мужем-то, наверное, не был. И когда Анастасия была у меня на последних семинарах, то все время улыбалась, в общем, она довольна жизнью.
Вот о чем мы с ней поговорили.
– Да, я начала, наконец, улыбаться, – подтвердила мое наблюдение Настя. – Начала читать ваши книги в августе 2010 года. В тот момент я находилась в очень сложной жизненной ситуации.
– Мы с вами хорошо пообщались, – согласился я. – Здесь группа однородная, проблемы у всех примерно одинаковые и поэтому, конечно, ты всем помогла именно своей упертостью.
– В пятницу присутствовала на вашем семинаре «секс и любовь», – напомнила Настя. – Приходя на семинар, запоминаешь лишь то, что для тебя актуально в данный момент. Поэтому я запомнила следующее: вы вызвали девушку, попросили ее сесть на корточки, пока она сидела, прошли мимо нее. И суть этого… вы как бы показывали, что пока ты сидишь и ковыряешься с партнерами, которые ниже тебя по уровню, те, кого ты достоин, твои «кипарисы» проходят мимо.
Они тебя не замечают, потому что ты находишься слишком низко. А ты, в силу того, что сидишь на корточках, замечаешь только их попы. Но почему-то, несмотря на это как бы унижение, из всего семинара я вынесла именно эту ситуацию. Нельзя полюбить человека, который сидит на корточках.
– Да, я проводил этот эксперимент, – вспомнил я. – Он получился очень наглядным. Я его, кстати, впервые провел в Калининграде. А вы можете сейчас сесть на корточки? – попросил я Настю.
– А чего? Не буду! – возмутилась она.
– Ну и иди! – прогнал я ее.
Я так рассуждал: а зачем мне надо проводить эти опыты, если на них не соглашаются другие? Весь смысл экспериментов теряется, если объяснить их истинный смысл. Правильно, да? В армии верно говорят: подчиненный должен думать, как лучше выполнить распоряжение командира, а не обсуждать это распоряжение. Вот представьте: я командир дивизии, веду бой на расстоянии. Линия фронта у меня где-то там далеко, километров за 30–40. Я отдаю распоряжение удерживать какой-то плацдарм и не присылаю помощи. Я могу объяснить свои планы, правильно?
На вас наедут, вас поубивают, но вы отвлечете на себя силы, а я в другом месте прорвусь. И мне нельзя объяснять свои действия подчиненным, правильно?
Но в армии привыкают подчиняться. И здесь, у меня на семинарах, вы должны привыкать. Настя мне не подчинилась. Ну, я ее и прогнал и пригласил другую. А потом я сначала отгадал, а позже узнал, что с работы ее увольняли за неисполнительность. Вот так я оказался прав.
Потом Настя прислала мне письмо: «Теперь я объясню, почему так все получилось. На последнем семинаре я описывала свой вчерашний день. Так вы требовали делать, согласно своему сценарию. И тот день я провела только по сценарию, причем разыграла все акты и получила результаты. Правда, я была недовольна собой,