И так, в дождливые дни, котёнок лежал на батарее и смотрел на ползущие капли по стеклу. Перед ним иногда потешно семенили люди, сгорбившись под зонтиком – и все куда-то спешили. А Мячик не спешил. Он часто впадал в сладкую дрёму, а когда просыпался, то картинка менялась: то летела стайка щебечущих серых птичек, то в прояснившемся небе проявлялось белое облако, похожее на замок из сметаны. Мысли о сметане возвращали Мячика к действительности, и он спрыгивал с подоконника, шёл к своей миске и с аппетитом подкреплялся. А когда приходила со школы Эрика или бабушка возвращалась с рынка, котика непременно брали на руки, чесали животик и спинку. Девочка или бабушка читали в это время какую-нибудь книжку, а котёнок под шелест страниц с интересом изучал буквы и слова, и ему даже начинало казаться, что он тоже уже умеет читать. Так котёнок учился жизни и познавал мир.
На телевизоре
Колесница Времён года прокатилась по жарким месяцам и плавно перешла в более спокойный и прохладный период: наступила осень. Деревья спокойно раставались с ненужными теперь листьями. На прощание они играли ими, запуская их, как воздушных змеев, и они долго парили в воздухе. Из жёлто-красных, совершенно радостно окрашенных теперь листьев, складывался пушисто-шуршащий ковёр, как складывается мозаика, хаотичный и логичный в своём хаосе. Порой баловался с брошенными листьями дробный дождик, порой развлекался озорной ветер, разбрасывая их и вновь создавая новые узоры.
Как облетали листья с деревьев, также облетала и шерсть с Мячика. У него тоже наступила осень, кошачья осень под названием линька. К счастью, кошачая осень не такая же как у деревьев – не раздевает котов и кошек догола, а лишь к летающим листьям добавляeт летающий пух. Мячику нравилась осень. Ему нравились такие шуршаще-шелестящие листья. Он приходил в восторг, когда они прыгали с деревьев, а Мячик прыгал к ним и ловил их: свернувшись клубком, катался во всей этой куче, хватал, ловил листья, а к нему летели всё новые и новые. Очень хорошее время года осень.
Потом, когда осень стала взрослеть, а потом и стареть, она всё чаще плакала о своих кудрявых пёстрых листьях, о улетевших в дальние страны птичек, которые пели ей такие чудные песни, о былых днях. Котёнок Мячик не хотел таких обильных и холодных слёз, от которых он становился совсем мокрый. Он сидел дома. Так как печки у них в доме не было, то вместо печки выбрал он себе телевизор, на котором теперь и лежал от обеда до обеда.
Помимо того, что от этого здоровенного ящика исходило какое-то тепло, у него было ещё множество всяких полезных и приятных свойств. Так, например, ящик-телевизор приятно гудел и напоминал этим Мячику мурлыкающую маму. От этого гудения находила такая приятная истома, что хотелось спать и спать. Но самым приятным у телевизора было , что Мячик почти никогда не оставался один. Всегда кто-нибудь приходил,