– Это необычно, – сказал Дэн. – Мне это кажется очень странным – то, как вы относитесь к ситуации. Вы, видимо, один из немногих людей, которые решили зарегистрироваться в Твиттере и использовать собственное имя в качестве юзернейма. Кто так делает? И поэтому мне кажутся слегка подозрительными ваши мотивы, Джон. Поэтому я говорю, что думаю, что для вас это бренд-менеджмент.
Я ничего не ответил, но меня и по сей день убивает тот факт, что мне и в голову не пришло обратить внимание Люка Роберта Мейсона на его собственный юзернейм – @LukeRobertMason.
Наша беседа шла в подобном ключе еще около часа. Я сказал Дэну, что ни разу в своей жизни не использовал термин «бренд-менеджмент», мне чужд подобный язык. И добавил:
– То же самое с вашим спам-ботом. Его язык отличается от моего.
– Да, – хором согласились все трое.
– Это и бесит меня больше всего, – объяснил я. – Это некорректное отображение меня.
– А вы бы хотели, чтобы он был больше похож на вас? – спросил Дэн.
– Я бы хотел, чтобы его не существовало, – сказал я.
– Это необычно, – сказал Дэн. И присвистнул, словно в неверии. – Мне это кажется очень интересным с точки зрения психологии.
– Почему? – спросил я.
– Я нахожу это заявление весьма агрессивным, – сказал он. – Вы хотите, чтобы мы убили этот алгоритм? Должно быть, вы каким-то образом чувствуете некую угрозу. – Он обеспокоенно посмотрел на меня. – В обычной жизни мы не шатаемся по улицам, пытаясь убить все, что кажется нам раздражающим.
– Вы ТРОЛЛЬ! – взревел я.
Когда интервью подошло к концу, я, пошатываясь, вышел навстречу лондонскому дню. Меня приводила в ужас мысль о том, что нужно залить это видео на Ютуб: я в нем слишком много кричал. Я морально подготовился к комментариям, высмеивающим мою визгливость, и загрузил его. Подождал десять минут. Затем с опаской открыл его.
«Это кража личности, – гласил первый увиденный мной комментарий. – Они должны уважать личную свободу Джона».
Ого, настороженно подумал я.
«Кто-то должен создать левые Твиттер-аккаунты этих сраных клоунов и постоянно писать об их пристрастии к детской порнографии», – гласил следующий комментарий.
Я ухмыльнулся.
«Эти люди – настоящие козлы-манипуляторы, – гласил третий комментарий. – к черту их. Засудите их, сломайте, уничтожьте. Если бы я встретился с ними лицом к лицу, то сказал бы, что они долбаные ублюдки».
У меня голова закружилась от восторга. Я словно был героем фильма «Храброе сердце» – скакал по полю в одиночестве, а потом вдруг оказалось, что за мной еще сотни людей.
«Подлые, возмутительные идиоты, которые играются с чужой жизнью и потом смеются над болью и злостью жертвы», – гласил следующий комментарий.
Я рассудительно кивнул.
«Отъявленные омерзительные уроды, – гласил следующий комментарий. – Эти упоротые профессора заслуживают умереть мучительной смертью. Тот мудак посередине – чертов психопат».
Я