– Как мило. Я могу присесть, сэр?
– Садитесь, конечно, дорогой Лагарфи, и оставьте этот служебный язык. Не нужно никаких «сэров» и «господинов», я – старина Смайли, для вас просто друг.
– Да, сэр, я помню, вы мне это уже говорили, – сказал Лагарфи, которому отчасти даже нравилось чувствовать себя подчиненным таким особам, как этот Смайли. В какой-то мере это снимало с него ответственность, которая его угнетала.
– Итак, с чем пришли, дорогой Лагарфи?
– В ближайшее время нами планируется две операции по переброске информации. Несколько умников из правительства решили воспользоваться нашими особыми каналами.
– Их можно понять, мы не всегда работаем безупречно тонко, – со вздохом произнес Смайли, покручивая в руках нечто похожее на карандаш, но не карандаш. Точно не карандаш, Лагарфи подозревал, что это инициатор какого-то сканера, с помощью которого проверяют правдивость его слов или общую лояльность.
– Да, они постоянно что-то замечают, собирают собственные комитеты, забрасывают нас требованиями принять меры.
– Ну так принимайте.
– Вот мы и принимаем.
Лагарфи привстал и положил на стол куратора клочок бумаги.
– Я тут набросал кое-что. Исходники кода шифрования, имя ответственного за операцию и собственно исполнителя.
– Внештатник? – слегка удивленно спросил Смайли.
– Да.
– Внештатник – это плохо. Смените его.
– Увы, сэр, это невозможно.
– Внештатник будет действовать непредсказуемо, вы же понимаете.
– Он не посторонний для службы человек, семь лет назад был отправлен в отставку, а теперь майор Янгер предложил вернуть его в работу. Поэтому действовать он будет стандартно.
– Что ж, подставлять вас нам не хочется, поэтому попробуем обойтись и этими сведениями.
– Вам нужно лишь незаметно взять перевозчика и считать информацию, код у вас теперь имеется.
– Да, имеется, – согласился Смайли, посматривая в листочек. – Что делать с перевозчиком, он вам нужен?
– Не нужен.
– Я вас понял. Если это все, я вас больше не задерживаю.
– Спасибо, сэр, – сказал Лагарфи, поднимаясь и стараясь сдержать вздох облегчения. – А нельзя ли что-то придумать… Ну, чтобы мне лично сюда не мотаться, ведь это не так просто, за мной следит много глаз.
– Со временем что-нибудь придумаем, а пока не все так просто.
– За вами тоже много глаз? – невольно вырвалось у Лагарфи, и он увидел, как окаменело лицо всегда доброжелательного куратора и как подалась вперед его нижняя челюсть, делая мало похожим на человека.
– Прошу прощения, сэр, это я так, ляпнул, – поспешил извиниться Лагарфи. – Я пойду, всего вам хорошего.
И он торопливо вышел в коридор, чувствуя, как внутри рождается нервная дрожь. Ценой больших усилий Лагарфи удалось унять ее, и он даже нашел в себе силы улыбнуться охраннику, когда забирал пистолет.
На выходе