Пока я стояла у ворот, мне в голову пришла одна мысль, и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть в окно. Прижав нос к холодному стеклу и приставив к вискам ладони, заглядываю внутрь сквозь тюлевые занавески. Они придают комнате призрачный вид, но я в состоянии разглядеть пустые кресла и пухлые взбитые подушки. Книги аккуратно расставлены по полкам, а коллекция майолики выстроена в ряд на каминной полке. «Как знать, – говорит Элизабет, посмеявшись над моей реакцией на уродливый, весь в прожилках, глиняный лист, или омерзительную рыбью чешую, или иное ее «сокровище», – вдруг в один прекрасный день какая-нибудь из них будет стоить целое состояние». Она, конечно, не слишком хорошо видит эти вещи, лишь расплывчатые пятна красок, но ей нравится прикасаться к ним, нравятся тактильные ощущения. Рельефные изображения насекомых и животных. Можно провести пальцем по их контурам в тех местах, где те выступают на поверхности. Глазурь почти такая же гладкая, как лягушачья кожа, и скользкая, как угорь. Элизабет живет в надежде найти какую-нибудь настоящую редкость. И обещание денег – единственная причина, почему сын разрешает хранить эти вещицы. Иначе они без лишнего слова оказались бы в мусорном ведре.
Достаю толстую шариковую ручку и ярко-желтый листок бумаги. «Очень аккуратно», – пишу я. Элизабет дома нет, свет выключен. Начинаю пятиться назад и попадаю ногой в клумбу. Нога оставляет в земле хорошо различимый отпечаток ботинка. Как хорошо, что я не замыслила ничего преступного. Осторожно обхожу клумбу и направляюсь к боковой стене дома. Заглядываю в окно кухни. Здесь нет занавесок, и поэтому я отлично вижу сияющую мойку и девственно чистую поверхность деревянной столешницы. «Еды в кухне нет», – записываю я. Ни хлеба, ни яблок. Нет свежевымытой посуды. Это немного, но уже что-то.
Возвращаюсь домой через парк. Дождя нет, так что я с удовольствием дышу свежим воздухом. Приятно хрустит под ногами подмерзшая трава. Где-то по другую сторону эстрады для оркестра находится склон, похожий на воронку метеорита, где полно цветов и скамеек. Это работа Хелен. Это был один из ее первых больших заказов, и, хотя в моей голове не отложилось мелких подробностей строительства, мне запомнилось, что для этого прошлось вывезти отсюда много тонн земли. Получилась своего рода ловушка для солнца. И теперь там растут даже тропические цветы. Хелен всегда умела ухаживать за растениями. И она точно знает, в каком месте лучше всего посадить кабачки. Нужно будет обязательно спросить ее об этом, когда я увижу ее в следующий раз.
Я хожу мимо эстрады вот уже семьдесят с лишним лет. Когда-то здесь ходили мы с сестрой, когда отправлялись в кино. В годы войны на этом месте исполняли музыку, чтобы поднять людям настроение. Повсюду расставляли шезлонги, и в них рассаживались мужчины в форме цвета хаки, и на фоне свежей сочной травы эта форма казалась грязным пятном. Сьюки всегда