Но ритуал знакомства остался в прошлом, и сейчас мы подошли к цели нашей встречи. Я выслушал рассказ Мариэль о последних днях ее отца и о спасении мальчика по имени Барни Шор. Также мне рассказали, хотя и с легкой запинкой, о древней неживой девочке, пытавшейся заманить Барни в лесную чащу. При этом Мариэль не сводила с меня глаз и даже не пыталась извиняться за странность своей истории. И я в свой черед не выразил недоверия, поскольку много лет тому назад уже слышал байку о такой девочке из Северного леса от другого человека и полагал, что она правдива.
В конце концов мне приходилось становиться очевидцем куда более странных явлений.
Но вот она перевела беседу на самолет, и напряжение, накопившееся между ней и Эрни Сколлеем, братом лучшего друга ее отца, сразу стало ощутимым, точно электростатический заряд. Я догадался, что самолетная тема стала предметом долгих обсуждений, даже споров между ними. Сколлей, казалось, слегка отклонился к стене, явно желая откреститься от того, что будет сказано. Он пришел сюда, осознавая, что у него нет иного выбора. Мариэль Веттерс собиралась открыть кое-что, если не все, из того, что рассказал ей отец, и Сколлей решил, что лучше ему присутствовать при этом, чем сидеть дома, беспокоясь о том, что она тут наболтает без него.
– На нем имелась какая-то маркировка? – спросил я.
– Маркировка?
– Ну цифры и буквы, позволяющие узнать его марку. Обычно говорят «эн-номер», который, как правило, находится на фюзеляже и всегда начинается с буквы «эн», если самолет зарегистрирован в Соединенных Штатах.
– М-да, понятно… Нет, отец не заметил никаких опознавательных знаков, и вообще большая часть самолета была спрятана.
Это звучало подозрительно. Кому могло понадобиться лететь на самолете, лишенном регистрационных номеров?
– Вы уверены?
– Вполне. Он сказал, что после крушения самолет потерял часть крыла и хвостовой отсек.
– Так он описывал вам этот самолет?
– Он отыскал картинки подобных летательных аппаратов и решил, что это мог быть «Пайпер-Шайен» или что-то в этом роде. Двухмоторный самолет с четырьмя или пятью оконцами по борту.
Я нашел через мобильник картинку упомянутого самолета, и увиденное, пожалуй, подтвердило слова Мариэль об отсутствии маркировки. Регистрационный номер этого типа судна находился на вертикальной панели в хвостовой части, а другие маркировки располагались на нижней стороне крыла, то есть такой самолет трудно было идентифицировать.
– А что вы имели в виду, сказав, что большая часть самолета спрятана? – спросил я. – Неужели кто-то пытался скрыть его существование?
Мариэль взглянула на Эрни Сколлея. Тот пожал плечами.
– Лучше все ему рассказать, Мари, – с неохотой произнес он. – Он уже понял, что дельце это на редкость странное.
– Спрятали его не люди, то есть не человек, – пояснила женщина. – Отец говорил мне,