Володя сказал:
– Я деньги в столе видел, но их не трогал. Марья Петровна запричитала:
– Ой, горе какое! Так хороших людей обидеть. Я денег даже не видела!
– Кого вы подозреваете? – спросил меня бровастый полицейский.
Я молчал. Как сказать, что человек – вор!?»
– Вы называйте любого, – переводил Лев Абрамович, – мы в отделении разберемся.
– Не могу указать на человека, что он вор!
– Это ни к чему не обязывает.
– Не зная, не могу обвинять!
– Назови! – сказал Лев Абрамович.
– Нет!
Полицейский внимательно посмотрел на меня, еще раз повторил вопрос, потом подвинул мне бумагу:
– Подпиши!
12 января 2003 г. Мрачный, мрачный Новый год!
Маме становилось все хуже, снова больница, снова предложение положить ее в Бейт авот. И мой отказ.
Я часами сидел возле нее, держал ее руку, и так мне было тяжело… Ее любовь ко мне была безмерна. Всплывали картины далекого детства, которые я бы никогда раньше не мог бы и вспомнить… Я нахожусь в кроватке, папа с мамой в кровати рядом и почему-то я плачу и кричу:
– Я падаю, мне страшно!! Папа мой говорит:
– Держись за кровать! Мама набрасывается:
– Что ты пугаешь ребенка! У тебя сердца нет! И забирает меня к себе!
…………………………..
Она перестала меня узнавать. Смотрела куда-то вверх и повторяла;
– Что со мной будет!
Коахадам – так именуются офисы по трудоустройству. Русскоязычный усатый пожилой человек сидел за письменным столом. Была небольшая очередь – в основном, темнокожих ребят, я переждал.
– Владеешь ивритом? – спросил он, пересматривая бумаги, которые я показал.
– Нет.
– Плохо.
– Какими профессиями владеешь?
– Два курса политехнического института.
– Есть интересные курсы, – сказал он, – но требуется знания языка, есть другие. Но с оплатой. Посмотри.
Он мне дал развернутый красочный буклет, я просмотрел.
– Все это я знаю! – сказал я. – Пока надо работу.
– Мда! – сказал он. – Хорошо, есть одна заявка в столярную мастерскую, минимум квалификации, берег для своих. Старайся! А проспект возьми. Пригодится.
Так я оказался в столярной мастерской. Встретил меня хозяин, похоже, местный, в рабочей одежде, в стружках. Сразу от станка. В мастерской работали еще два молодых человека. Один говорил по-русски. Обнял меня, предложил рабочий комбинезон. Я переоделся.
Мастерская изготавливала из деревоплиты навесные шкафы для кухонь, столики, всё, что заказывали. Я поначалу убирал отходы, сгружал плиты, подметал пол. Пробовал работать на станках. На третий день хозяин взял кусок плиты, без линейки карандашом провел закругленную линию, подозвал русскоговорящего Бориса, я успел с ним подружиться, что-то объяснил, а Борис перевел мне.
На циркулярке по линии разрежь плиту. Я все приготовил