– Здравствуй, Улль. Давно ждал, вы мне с сестрой здесь нужны, но упросили меня отпустить вас, – и перед его глазами промелькнуло гигантское древо, увитое золотой цепью, с входом в древо, и было оно их домом, как он чувствовал, и о был частью этого жилища. Вокруг росли серые и бесцветные цветы, и такое же небо расстилалось над ним в этом месте, и не глазами, а силой ума, он увидел и источник рядом с древом, и скользя по этим полям, увидел и яблоню с золотыми яблоками, и огненный поток, края которого терялись за горизонтом. Улль почувствовал, что река огня отделяет его от живых людей, наслаждающихся светом солнца.
– Ответь мне, кто ты? – отозвался грохотом в его мозгу безмолвный вопрос. Вопрос вопросов был задан Существом, а ответ, разве он знает? Что он есть? Брат сестры, сын умершей матери, воин, прошедший посвящение. Что же еще? Он сильный, умный, вероятно даже красивый (может быть), он только усмехнулся про себя. Всегда старался помогать людям, поступал как должно, должно Человеку.
– Я Человек! – воскликнул Улль безмолвным криком, который как он видел, отозвался в сияющем мрамором лице.
– Ты бессмертен, дитя, и скоро твоя сестра умрет, и будет охранять мое Царство Мертвых, вернется опять ко мне.
– Не надо мне бессмертья без Элисии, лучше сейчас забери меня к себе, -отзывалось в его голове.
– Ты ответил правильно, ты воистину Человек, ты чист сердцем, силен разумом, не жаден, останетесь вы с сестрой навсегда не разлученными. Иди, и выполняй что должно, – и беломраморное лицо исчезло из его ума, и голова перестала пылать изнутри, Улль покачнулся, и впился пальцами в гранит, что бы унять боль в голове, которая и закружилась в добавок. Наклонился, при этом чуть не упал, и закрыл проход в полу шкурами, как было до него. Он стоял, пытаясь отдышаться, и понемногу стал выбираться обратно к свету солнца. Дорога давалась тяжело, он выбился из сил, но ему даже не требовалось вспоминать обратный путь, ноги сами несли его к выходу. Вот, он распахнул дверь, Элла стояла рядом с одной из Прях, и ждала его. Подошли и Мара с Вагой, наставница объясняла новому волхву посвящение, и как непроста дорога. Старица пристально посмотрела, погладила пальцами его лоб, и белой краской из серебряного сосуда указательным пальцем