– На втором съезде делегатов латышских полков в Риге 17 мая была принята резолюция следующего содержания: «нашим лозунгом является призыв революционной демократии: всю власть советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов». Что это значит, товарищи?! Ну, что, кто знает, вашу мать? Э, никто не знает ничего, одни латышские стрелки знают все. Так вот, это значит, что пятьдесят тысяч дисциплинированных, хорошо вооруженных стрелков на нашей стороне, простите, на вашей стороне, Владимир Ильич.
9
Последовал гром аплодисментов. Ленин, стоя на одной ноге, правой ноге, потому как левая затекла от сидения в кресле в течение двадцати часов, наяривал в ладоши так, что штукатурка валилась, то есть аплодировал.
– Това… ищи! – воскликнул вождь, когда наступила коммунистическая вечно мертвая тишина. – Это архи важное сообщение нашего друга, нашего соратника, женившегося, по нашему заданию, на богатой невесте и пополнившего партийную кассу. Товарищ Андрианис, сейчас же, сию минуту, нет, сию секунду, отправляйтесь в Ригу. Можно пешком, можно на революционном броневике. Вы уже там, Андрианис. Там! вы понимаете, это? и от моего имени, имени Ильича, предложите стрелкам явиться в Петроград на защиту Октябрьского переворота, подарившего народу свободную любовь, и, конечно, нашего боевого штаба.
– Я кассу не пополнял, врать не буду. Покаюсь потом. Чаю бы попить перед дорогой, Владимир Ильич, – сказал Андрианис. ˗ Три дня во рту не было капли влаги, кроме коньяка, канадского виски, да русской бормотухи. Горит все внутри. Там антибольшевистский переворот происходит.
– Чай потом, потом, товарищ. А антибольшевистский переворот выдуете через задний проход, сидя на лошади или в броневике. У нас тоже все горит, вон кресло какое горячее, идите, понюхайте, товарищ. Оно пахнет, я иногда постреливаю в сторону врагов советской власти. Дуйте в Ригу, товарищ Андрианис. А что касается кассы, партийной кассы, то вы ее пополняли, понятно? Раз вождь сказал, значит, так оно и было. Короче, дуйте и без стрелков не возвращайтесь! Если вернетесь без стрелков – расстрел.
– Тэбэ коленка под жопа, – сказал Коба, сжав кулаки.
– Товарищ Бронштейн! сопроводите Андрианиса, пока он не передумал. Андрианис, хоть и наш человек, но он ненадежный. Женился по заданию партии, и прилип к юбке: ни одного золотого рубля в партийную кассу не сдал и тем самым превратился в нашего врага ˗ капиталиста. Ну, идите же, идите! Революция в опасности. Искупите свою вину перед партией и народом!
* * *
Ленин хотел сделать замечание Кобе, уж больно хорошо он выразился, как полагается революционеру: «коленка под жопа», а практически ничего не сделал, даже коленкой не пошевелил, но, вспомнив, сколько тысяч золотых рублей он еще недавно доставил ему в Швейцарию, воздержался. К тому же, два революционера,