Тюремное счастье. Наталия Верхова

порой удивляет неожиданными результатами. Только представьте: пишете вы Президенту. Ваши представления о Президенте позволяют вам это делать по разным поводам. И вот приходит ответ: «Ваше обращение направлено в Генеральную прокуратуру». Какое обращение, про что, от какой даты – никакой информации. Да, а ещё вы – в СИЗО, поэтому телефон исполнителя, указанный в ответе, вас мало радует. Как отвечает Генеральная прокуратура – понятно. Ответы из Генпрокуратуры приходят практически всегда одинаковые, вне зависимости от сути обращения: «Мы тут ни при чём». Что ж, это тоже – позиция.

      Поскольку всё-таки хочется узнать – на какое же обращение ответила Администрация Президента – пишется запрос: будьте добры, сообщите хоть что-нибудь, что позволит понять – на что вы ответили.

      И вот приходит ответ! Наслаждайтесь:

      «В части Вашей просьбы: (сообщить данные моего обращения, на которое был дан ответ, чтобы можно было идентифицировать) сообщаем, что реализация подобных действий действующим законодательством не предусмотрена».

      Даже не знаю – смешно, страшно или грустно.

      Ответ № А26-02-89066891 от 02.08.19 за подписью Консультанта департамента рассмотрения жалоб и правовой работы А. Евстифеева.

      Тюремные рефлексы в супермаркете

      Бывалые люди, побывавшие на зоне, объяснили: за криво надетую шапку и сбившуюся нашивку с фамилией на левой груди можно схлопотать выговор. Поэтому постоянная проверка – всё ли правильно – вбивается в рефлекс. И даже после освобождения из заключения не так просто от этого рефлекса избавиться.

      Девчонки рассказывали: встретили тётку в супермаркете. С забавным тиком: периодически та хлопала себя ладошкой по левой груди и по лбу. Такой. полукрест. Бывалые люди, побывавшие на зоне, объяснили, что к чему: за криво надетую шапку и сбившуюся нашивку с фамилией на левой груди можно схлопотать выговор. Поэтому постоянная проверка – всё ли правильно – вбивается в рефлекс. И даже после освобождения из заключения не так просто от этого рефлекса избавиться.

      Осенняя несвобода

      Подступает острое чувство запертости. Конец августа – сентябрь. Трудное время. Жёлто-красные листья, вода, которая приобретает стальной оттенок, дождь и ветер. Нежданное тепло и резкая ледяная крошка в лицо. Осенние наводнения в Питере и бесконечные бродилки по лесам и паркам. Утренние льдинки на лужах и решительные купания. Шарф на пробежках. Печка в машине. Камин дома. Особый, совершенно особый осенний воздух, которым никак не надышаться. Осенью все особо остро.

      Но нынче. Всё царапает и ранит. Не хватает воздуха. Всё. До предела. Ожидание судов и писем. Проверки, обыски, баланда. Замки и решётки.

      Война и мир тюремных птиц

      Вороны едят голубей. Обычно это происходит так: две вороны нападают с двух сторон на одинокого голубя. Всё. Шансов у него нет. С каждым новым ударом вороньих клювов он слабеет, попытки вырваться становятся безнадежнее.

      Двум воронам удобно разрывать голубя пополам. Крепкие, уверенные в себе птицы. Большие клювы, сильные