Значит, была договоренность, и кто-то подсказал заведующему сектором кадров порекомендовать Николаева на работу в институт. Но кто это влиятельное лицо? Ведь при беглом же знакомстве с учетным листком Николаева становится ясно, что на подобную должность он при своем образовании рассчитывать не может. Но Николаев становится инструктором в солидном институте. И здесь снова проявляется его склочный характер: он спорит с начальством, ведет себя излишне самоуверенно, хотя всем видны его неграмотность и некомпетентность. Он пишет с грубыми орфографическими ошибками. Пишет, к примеру, «кравать», а одно из заявлений начинает так: «Мне охота обратить Ваше внимание…»
И когда в институт приходит разнарядка: одного партийца мобилизовать на транспорт (для первых десятилетий советской власти очень характерны такие почины, партийцев мобилизовали в милицию, на транспорт, в авиацию), то у руководства института сомнений не возникает – мобилизовать Николаева. Это был удобный способ избавиться от склочного и малограмотного работника. Но Николаев воспротивился этому почину и по-своему был прав. Он имел белый билет, то есть был освобожден от службы в армии, и это была вполне резонная причина для пересмотра данной кандидатуры. Но партком института настолько хотел от него избавиться, что отказ Николаева сочли за грубейшее нарушение партийной дисциплины и исключили его из партии. И как следствие – увольнение из института. Обиженный инструктор пожаловался в райком, районная контрольная комиссия, разобравшись в сути конфликта, Николаева в партии восстановила, правда объявив строгий выговор – «за недисциплинированность и обывательское отношение, допущенное Николаевым к партмобилизации». Восстановившись в партии, Николаев, ободренный первым успехом, требовал своего восстановления и в должности инструктора. Но тут директор института встал на дыбы, категорически отказавшись принять его обратно.
Здесь стоит отметить, что постановлением Политбюро в начале 30-х была отменена власть «троек» на предприятиях, когда секретари парткома и профкома имели одинаковое право в решении важнейших производственных вопросов, в особенности кадровых, и почти монопольное право в подборе кадров было закреплено за директорами предприятий. Не могли уже и райкомы, обкомы партии бесконтрольно диктовать свою волю руководителям производств. Поэтому культпропотдел обкома ничем помочь Николаеву не мог.
Но обиженного инструктора захватила жажда справедливости. Он пишет жалобы во все инстанции, начиная