Французы сгруппировали почти все свои силы на тесном пространстве (145 километров) между бельгийской границей и Вогезами. Из 5 армий 4 находились в первой линии, а одна – в резерве за центром, между рр. Маасом и Марной. Для действий в Эльзасе было предназначено правое крыло 1‑й армии в составе 9 дивизий, которые, однако, вскоре растаяли, когда наступил кризис на бельгийском и лотарингском участках фронта. Развертывание французских армий с трудом может выдержать даже снисходительную критику. Фронт был очень тесен, особенно принимая во внимание нагромождение на нем с обеих сторон долговременных укреплений; резерв был расположен не за угрожаемым крылом, а в районе, откуда переброска его по различным направлениям представляла большие трудности. Очевидно, французы находились под влиянием представлений о протяжении фронта в бою и длительности боевых столкновений, отвечавших масштабу 1870 года, но решительно устаревших в XX веке, и имели в виду переход в наступление половиной своих сил на 80‑километровом фронте между крепостью Мец и Вогезами. Последний маневр не обещал никакого успеха; оба фланга французского наступления подставлялись под удары немцев, и чем далее углублялась эта часть французских армий в Лотарингию, тем сомнительнее становилось их положение и тем труднее было бы за их счет выделить поддержку на север против обходного движения немцев через Бельгию. Стратегическая мысль, легшая в основу французского развертывания, отстала от требований времени по крайней мере на полстолетия. Борьба с германским обходным движением через Бельгию намечалась посредством прорыва французского левого крыла в Люксембург, что грозило перерезать сообщения обходящих армий с Германией. Основная задача, рисовавшаяся французскому командованию, заключалась в том, чтобы выдержать первый натиск главной массы германских войск, имея в виду, что в течение ближайших же недель должен был сказаться натиск русских войск на восточный фронт Германии, в связи с которым Германия должна была ослабить свои силы на французском театре переброской их на восток.
Перед Россией стратегическая обстановка ставила трудную проблему. Главную массу живой силы неприятеля на русском фронте образовывали австрийцы, и русский удар, чтобы не быть направленным впустую, должен был нацеливаться преимущественно на австрийский фронт. Но так как Германия, конечно, являлась менее восприимчивой к тяжелому поражению армий своего союзника, чем к вторжению русских войск непосредственно в ее пределы, то для разгрузки французского фронта русские, согласно военной конвенции, обязаны были, одновременно с наступлением против Австрии, наступать и на германском фронте. В связи с возможностью направления главного удара Германии не на французский фронт, а на русский, план войны русского генерального штаба предусматривал два варианта: Г, в случае обнаружения сосредоточения крупных