Темная Шерсть переступила передними лапами и пролаяла: «Идем! Время охоты, сильная стая!»
Волк опустил хвост.
Темная Шерсть продолжала его звать.
«Я не могу!» – ответил он.
Она прыжками помчалась к нему с Горы. Белый Мягкий Холод пушинками взлетал у нее из-под лап, сердце Волка от счастья взлетало вместе с ними. Он помчался ей навстречу, бежал так быстро, что…
Волк проснулся.
Он покинул ту жизнь, в которой оказывался во сне, и вернулся в ту, где лежал на краю Большого Мокрого. Он был один. Он тосковал по Темной Шерсти. Тосковал по Большому Бесхвостому и по Сестре. Он даже по воронам немного тосковал. Почему Большой Бесхвостый оставил его и ушел на плавающих шкурах?
Волк ненавидел это место. Здесь острая земля колола лапы, а птицы-рыболовы нападали, если он подходил слишком близко к их гнездам. Какое-то время Волк исследовал логова бесхвостых вдоль Большого Мокрого и Быструю Мокрую, которая впадала в него, но теперь ему это наскучило.
Эти бесхвостые не охотились, они просто ходили вокруг, выли и смотрели на камни. Они вели себя так, будто какие-то камни важнее других, хотя для Волка они все пахли одинаково. А когда бесхвостые передавали друг другу камни, они ссорились. Когда волк дарит что-то – косточку или необычную палку, – он делает это потому, что ему нравится другой волк, а не потому, что злится.
С наступлением Тьмы бесхвостые угомонились и стали готовиться к своему бесконечному сну, а Волк отправился разнюхать, что и как у них на стоянке. Собак он с презрением избегал. Съел пару рыбин, которые висели на палке, и вкуснейший кусок жира морской собаки. Нашел у Логова налапник и тоже его съел. Когда наступил Свет, он потрусил обратно в Лес, там примял папоротник, чтобы было помягче, и задремал.
Волка разбудил запах.
У него мгновенно напряглись лапы, и шерсть на загривке встала дыбом. Волк знал этот запах, он напомнил ему об очень плохом, даже кончик хвоста заныл.
Запах был сильный и уходил вверх по течению Мокрой. Волк с рычанием вскочил на лапы и бросился за запахом.
– Сколько можно повторять, – сказал охотник из племени Морского Орла, связывая вместе несколько рогов косули. – Я видел, как на берег сошел крупный мужчина. Все.
– И куда он пошел? – не отставал от охотника Торак.
Ренн двумя руками держала чашку с горячим березовым соком и гадала, когда у Морского Орла кончится терпение.
– Не знаю я! – огрызнулся охотник. – Я был занят, мне надо было торговать!
– Я думаю, он пошел вверх по течению, – сказала спутница охотника.
– Вверх по течению, – повторил за ней Торак.
– То есть он мог пойти куда угодно, – заметила Ренн.
Но Торак уже пошел на стоянку Воронов, к лодкам из оленьих шкур.
Шла вторая ночь после погребального обряда Бейла. После изматывающего перехода они наконец добрались до торгового места на побережье. Туман укрывал стоянки по всему берегу и в устье Лосиной