И в тот день, вернувшись с отремонтированной обувью, бабушка произнесла уже привычное:
– Нет, он, совершенно точно китайский резидент!
– Здурово, – сказала я, просто чтобы как-то отреагировать.
Но, конечно, слова бабушки я не принимала всерьез. Страна, в которой я родилась, только что раскололась и рухнула, и толпа, точно вылупившийся из нее монстр, кинулась яростно топтать свою скорлупу, чтобы, стерев в порошок, получить от ее продажи зеленую прибыль.
Мальчишки хотели стать уже не художниками, космонавтами или штирлицами, а бандитами, а девочки – путанами! Но потом, к счастью для страны, бандиты мечты трансформировались в банкиров, а путаны в моделей. Но про разведчиков как-то никто и не вспоминал. Профессия словно затонула в мутной воде перемен. Иногда, правда, гоняли по телеящику старый советский фильм «Семнадцать мгновений весны», который с удовольствием смотрела моя бабушка. Воздействием фильма я и объясняла ее паранойяльные идеи. Кроме того, юность бабушки совпала с тридцатыми годами прошлого века с их черными воронками и шпиономанией…
Когда Димон повесил у себя в кабинете на работе портрет Сталина, я спросила его: «У тебя, видимо, никто из дедов-прадедов в тридцатые годы не пострадал?»
– Мы потеряли империю! – сказал он раздраженно. – А он империю построил! И выиграл войну! А все остальное про него – либеральная чушь!
– Сильную страну можно построить не на костях, – сказала я.
Но вездеход времен перевалил через границу веков, и в стране стали медленно проступать приоритеты прошлого, незаметно меняя клиповую мозаичность сознания и вытесняя одряхлевшего, но не повзрослевшего цыпленка-монстра за пределы новой общественной скорлупы.
И вот два года назад история с бабушкиным сапожником внезапно всплыла вновь, чтобы обрести окончание. Сын моей и Юлькиной приятельницы, учительницы испанского языка, окончив школу с отличием, поступил в академию на факультет военных переводчиков.
– Стану контрразведчиком, двойная жизнь – это по мне! – объяснил он, приехав с матерью к Юльке на дачу. – Буду ловить шпионов!
– Боря, – сказала я удивленно, – разве профессия не ушла в прошлое вместе с деревянными счетами кассиров или перкуссией вместо флюорографии?
– Точно! – засмеялась Юлька. – Какие могут быть шпионы, когда у метро можно купить все что угодно, а на военных полигонах катаются буржуи на снегоходах?
– Ну, это вы преувеличиваете, – сказал Борис серьезно, – насмотрелись телевизионных спекуляций. У метро многого не купишь, это все вранье! Но агенты вот есть, точно! Только формы работы и у них, и у нас стали совсем иные. С применением компьютеров и мобильных телефонов.
Он улыбнулся загадочно. И мне стало ясно, что он еще почти подросток.
– Но порой удается раскрыть и старых