И в один прекрасный день мне начали давать. Сначала телефон, а потом и вообще ДАВАТЬ.
Сейчас ситуация стала зеркальной: вместо того, чтобы искать свидания, я думаю, куда записать в своем графике ту или иную девочку. Иногда я просто сливаю встречи, потому что на всех нет времени… Моя жизнь была бы сейчас совсем другой, если бы тогда, восемь лет назад, страх отказа победил бы во мне.
Глава 2. Воспитание внутреннего стержня
«В минуты высшего напряжения всего заметнее растет человек».
Моя судьба сложилась таким образом не случайно: в детстве я наблюдал яркий пример того, как быть львом. Знаковым человеком в моей жизни был отчим, который стал для меня вторым отцом и от которого я научился большему, чем мечтал. Я наблюдал за его поведением, внимал его словам, прислушивался к его мнению.
Отчим появился в период, когда мы с братом были в рядах «плохих парней». Каждый день драки, раздел территории, подставы. Не знаю, как это сейчас выглядит у современных детей, но тогда мы дрались «двор на двор». Парни собираются целыми толпами и идут отстаивать свой авторитет в соседний двор, где им противостоят такие же толпы парней.
Двор – это отдельная экосистема, маленький мирок со сводом правил и социальной лестницей. Каждый в нем занимает определенное положение и должен соответствовать негласно прописанным требованиям. В каждом дворе есть «главный», которого все должны уважать и подчиняться его правилам. Этот «главный» обычно старше остальных и сильнее. Он уже заслужил доверие и уважение своими поступками, которые могли быть как позитивными, так и негативными. Его положение не оспаривается. У «главного» обязательно есть свой «отряд». В одном из таких отрядов и были мы с братом.
В драках формировался наш внутренний стержень. Если появлялась возможность отстоять свои права, мы с радостью это делали. Мы никогда не уклонялись от ответа за какие-то поступки и всегда стремились защитить своих братьев по «отряду», и поэтому часто возвращались домой с синяками и ссадинами.
Мама всегда расстраивалась из-за этого. Она долгие часы посвящала объяснениям, смысл которых сводился к одному: «драться плохо». Но мы были воспитаны так, что слушались ее во многом. Например, когда нам было восемь лет и мы впервые закурили, она отлупила нас скакалкой с такой силой, что после этого мы ни разу в жизни не взяли больше в рот сигарету. Когда появился отчим, ей стало намного проще с нами справляться.
Сейчас я понимаю, что тогда у нас с братом было всего два пути: стать теми, кто мы есть сейчас, или пойти по опасной дороге, откуда можно не вернуться. И отчим это понимал. Он пробудил в нас хорошие качества, научил другой жизни, другим радостям, открыл другие возможности.
Осознание собственной неправоты пришло далеко не сразу. Мы долгое время сопротивлялись, искренне не понимая, почему наши «друзья» вовсе не друзья нам, почему все эти компании «плохие» и наш образ жизни не обещает