Шокировано смотрю то на брата, то на мать. Я никогда не слышала о подобном от отца. Он не говорил мне об этом.
– Это не шутка? – С ужасом шепчу я.
– Нет, это не шутка, Айви. Когда мы увидели тебя стоящей на крыше, то у меня началась истерика. Я так сильно испугалась, что больше не могла отмахиваться от странностей в твоём поведении. Нам срочно нужен был специалист, поэтому вы с отцом и переехали. Он водил тебя к психотерапевту, и твои друзья исчезли. Ты больше не бросалась под машины, потому что увидела друзей и захотела с ними поздороваться. Ты не включала плиту, чтобы угостить друзей чаем и накормить их. Ты стала нормальным ребёнком. Да, ты была активна, но не так, как здесь. И мы посчитали правильным проверить эту теорию. В этом городе ты была не счастлива, что-то сильно удручало тебя, и ты выдумала друзей, а там же ты была нормальной, – она делает небольшую паузу, прочищая горло.
– Конечно, я винила себя в этом. Я боялась, что если мы появимся у вас или вы вернётесь сюда, то снова начнётся этот ад. Выбор был в пользу твоей жизни, а не моей любви к тебе. Я продолжала тебя любить, каждый раз слушая о твоих достижениях, и я не считаю, что поступила неправильно. Что-то здесь с тобой было не так. Может быть, ты высказывала какой-то протест против нас, может быть, ещё что-то, я не знаю, но с отцом ты начала жить нормально. И мы ждали каждый год, чтобы решиться снова встретиться. Ждали, боялись и откладывали этот момент. Поэтому я и попросила Пэнзи больше не писать вам, не общаться, чтобы тебя не тянуло сюда. Нам необходимо было достоверно убедиться, что ничего из прошлого не вернётся. Мы защищали тебя так, Айви. Не понимая от чего, но защищали. А сейчас ты уже очень взрослая и мы решили, что пора, хватит тянуть время и бояться. Если опять вернутся те страхи, твои страхи из детства, то ты нам скажешь, мы решим их, а жить без тебя… не видеть тебя я больше не могу, как и твой брат. Мы страдали не меньше, чем ты, Айви. Но мы так боялись, что эти твои выдуманные друзья толкнут тебя в спину на очередной необдуманный поступок, и я потеряю тебя. Ты погибнешь… – голос матери начинает дрожать, как и её губы. Из глаз текут, не переставая, слёзы.
Я не знаю, что ей сказать, как и удручённому брату. Они ждут от меня какой-то реакции, а я просто в шоке. Я не помню ни друзей, ни то, о чём они рассказали. Они и меня заставили бояться саму себя. Это чертовски страшно и больно. Сейчас, глядя на них, внутри поднимается невероятная ярость.
– То есть, вместо того чтобы решать проблемы в то время, ты просто взяла и отошла от этих проблем? Ты спряталась здесь, словно ничего особенного не случилось? Ты оставила их решать одного отца и ждала подходящего времени? Ты издеваешься? – Зло цежу я.
– Айви, да послушай же, ты могла умереть! Ты вытворяла страшное! На моих глазах! Я была этому причиной! Не знаю почему, но именно я! И я защищала тебя от себя самой! Думаешь, я радовалась тому, что вы уехали? Радовалась, что, вероятно, никогда тебя больше не увижу?