– Сам пришёл? – спросил он, и поправил форму.
– Ага, – ответил я и выпрямил спину.
– Знаешь парень, как у нас в части говорят: «был в армии – гордись, не был – радуйся, ну, а если уже попал – вешайся».
Он громко рассмеялся, и потёр рукой небритую щёку.
– Это, что у тебя? – Ранение?
– М-да, ранение, не хотел стиркой заниматься, и уборкой, вот и получил ранение ботинком в голову. Хорошо, что хоть лёгкое сотрясение, могло быть и хуже. Здесь круглое носят, а квадратное катают.
– Это как?
– Как? Там тебе объяснят, будь спокоен.
Я хотел его как можно больше расспросить, но появился врач, и забрал его в кабинет.
«Не весело здесь», – думал я в нерешительности. Но с позором бежать не хотелось. Пропустив ещё одного солдата к врачу, я уселся на стул. Рассматривая незатейливые картины на стенах, с тревогой ждал. Создавалось впечатление, как будто врачи специально искали болезнь, чтобы новобранец не прошёл комиссию. Меня ощупывали, осматривали, брали анализы, тестировали, прогоняли через специальные тренажёры на выносливость. В конце одели на голову стеклянный шлем с сенсорными датчиками, и поместили в закрытую капсулу.
– Приготовься, – сказала совсем молоденькая медсестра и загадочно улыбнулась.
Пристегнувшись ремнями, я стал с волнением ждать. Минуту ничего не происходило, но потом капсулу начало крутить, и вертеть в разные стороны. Потеряв ориентацию в пространстве, я зажмурил глаза, и крепко сжал зубы. Хорошо, что утром ничего не ел. Как чувствовал…
Через минут пять капсула остановилась и открылась. С грохотом я вывалился наружу. Мне ничего не хотелось, и я полез как улитка к двери.
– Стой призывник. Ты куда? Нам в армии черепахи тоже нужны.
Врач рассмеялся и помог мне подняться.
– В глаза смотри, не моргай.
Он включил фонарик и рукой поднял веко.
– Голова не кружиться?
– Кружиться, – сказал я честно.
Можно было соврать, но мне, не хотелось этого. Доктор усадил меня, и начал стучать молоточком по коленкам.
– Боюсь, что из вас, Суворов, десантника не получится. Плохая реакция на окружающую действительность. И невесомость вы практически не переносите. Тошнота есть?
Я моргнул глазами, чувствуя, как в горле образовался ком, и вот-вот, вчерашний ужин выйдет наружу. И белый халат доктора, превратиться в разноцветный.
– Что же мне с тобой делать?
Я пожал плечами, понимая, что на десанте можно поставить крест.
– Скажите доктор, комиссию многие призывники не проходят? – спросил зачем-то я.
– Больше половины, но это не говорит, что мы бракуем людей. И не допускаем их к службе. Если мы будем своевольничать, лишимся работы, потому, что мы не военные, а простые вольнонаёмные врачи. Понимаешь, Суворов, в армии найдётся место каждому желающему. Даже если, к нам придёт инвалид, человек без руки, и захочет служить, мы не вправе отказать.
– Это