Доставили задержанных красноармейцев во временный лагерь военнопленных в Молотовицах, который представлял собой заброшенный скотный двор. В сарае на полу, на грязной соломе, лежало несколько десятков человек, часть из которых была ранена. Никакой медицинской помощи им не оказывалось, питания также организовано не было. Охраняли сарай по очереди по два немца из близлежащей воинской части.
Саша вскоре подружился с одним из товарищей по несчастью – лейтенантом Александром Лаптевым, который был более опытным и закаленным воином. Присмотревшись к условиям пребывания пленных в этом месте, и, изучив график дежурств часовых, Лаптев предложил Саше совершить побег в ночное время. Дело в том, что дверь в сарай не запиралась и пленные могли выходить во двор в туалет. Ребята дождались, когда часовые, прячась от ветра, зайдут за угол сарая перекурить, незаметно приоткрыли дверь, пригнувшись выскочили наружу и быстро проползли по канавке за пределы скотного двора. Приподняли край проволочного ограждения и вот она – воля! Быстро преодолели мерзлое поле и приблизились к заветной полоске леса. Неожиданно взлетели две белые ракеты, включился яркий свет прожектора, поле осветилось и раздался уже знакомый пленникам окрик «Хэнде хох!». Как позже выяснилось, беглецы наткнулись на позиции замаскированной в лесу зенитной батареи немцев. На батарее не оказалось переводчика, а ребята не владели немецким языком, поэтому допрос прошел чисто формально, больше жестами. Немцы вначале предположили, что красноармейцы бежали из близлежащего лагеря военнопленных и их надо туда вернуть. Беглецов в таком случае мог ожидать расстрел. Но при обыске у Саши в нагрудном кармане гимнастерки нашелся, не обнаруженный при первом аресте, запал к гранате РГД-33. Как могли, ребята объяснили жестами, что они попали в окружение и идут к себе домой, в родную деревню.
На этот раз маленький запал спас их жизни, смерть прошла рядом. Один из солдат-зенитчиков отконвоировал задержанных к тому же сараю, откуда они бежали, и передал, как вновь захваченных, под охрану полусонному часовому. К счастью, немец