– Что ж, раз ты такой у нас проницательный. То знал ли ты, что самая грязная моя тайна была связана с тобой, м-м-м? – Бросаю взгляд на Оука. Всю его уверенность стёрло с лица. Так ему. Мне уже не стыдно об этом говорить. Я была маленькой.
– Ага. Ты был для меня чёртовым дьяволом, имя которого я шептала ночью, пока мастурбировала. И кончала я тоже с твоим именем на губах. Как тебе такая грязная тайна? Хорошей ночи, Оук, – победно разворачиваюсь и выхожу из его квартиры, наслаждаясь шоком на его лице. Обожаю, когда он теряет всю свою уверенность при мне. Это даёт мне власть, хотя это опасная власть. Оук – моя паршивая тайна до сих пор.
***
Я совершила самую непростительную ошибку. Я призналась в своих тайнах человеку, который был лишён любых моральных принципов.
Спускаюсь вниз в холл и тут же мой взгляд натыкается на Оука, сидящего в лобби в кресле с планшетом. Он что-то читает на нём. Я собираюсь пройти мимо него тихо, и чтобы он не заметил меня. Да, именно такой план, но потом я резко направляюсь прямо к нему и выхватываю планшет из его рук. Оук зло поднимает голову и вскакивает с места.
– Есть разговор, – холодно произношу я.
Он кривится и забирает у меня свой планшет.
– Мне с тобой не о чем говорить…
– Оук, – хватаю его за руку, не позволяя уйти. – Пожалуйста.
Он поднимает глаза к потолку всем своим видом показывая, как он презирает меня и как ему не хочется меня видеть.
– Ладно, но недолго. Трейси должна приехать с минуты на минуту, – соглашается он.
– Спасибо. Присядем?
– Мне и так хорошо. Что ты хотела, Бонни? – Ядовито растягивает моё сокращённое имя, делая это специально. Оук, действительно, меня никогда не звал Бонни, только Баунти. Мои родители решили так меня выделить, ведь мне волшебной пыли талантов не досталось, но зато досталось такое имя. Ну, может быть, ещё, потому что мама обожала эту шоколадку, пока была беременна мной.
– Я хочу уточнить причину, по которой ты сюда приехал, – произношу я на выдохе.
– Чтобы провести праздники с родителями. Я по ним скучал, знаешь ли.
– Ладно… хорошо, это хорошая причина. Но больше нет причин? – Прищуриваюсь я. – Ты уж прости, что я не доверяю тебе, потому что сегодня ты уже показал себя и ясно дал мне понять, что ты не успокоишься, пока не покажешь всё моё дерьмо им.
– Ты первая начала. И я не буду извиняться за то, что сказал тебе. Я не чувствую себя виноватым, а ты вот должна.
– Ответь на вопрос, Оук. Ты собираешься рассказать им всё? – Взволнованно шепчу я, делая шаг к нему.
Он смотрит на меня с минуту, и я вижу явно в его глазах невероятную ненависть, но потом они становятся безразличными и холодными.
– Мне плевать на прошлое. Я живу настоящим. Это всё, что ты хотела знать? Ты так боишься меня, да, Бонни? – Оук наклоняется ко мне, шепча мне