Немецкий летчик понимал, что вскоре неизбежно попадет в лапы «врага, который не знает пощады». У него в голове даже мелькнула мысль застрелиться прямо в воздухе. И это через пару недель после начала войны на Восточном фронте! Данный момент ярко иллюстрирует работу пропагандистских машин противоборствовавших тоталитарных систем. Но желание жить пересилило, и через пару часов Виллмса допрашивали в советском штабе. Вместе с ним удалось спастись лейтенанту Неелмайеру, остальные два члена экипажа не смогли покинуть горящий самолет и погибли[13].
А уже на следующий день, то есть 7 июля, в район Ленинграда отправился Ju-88D-2 «VB+KL», в котором в качестве бортмеханика летел Макс Лагода. Экипаж получил задачу произвести аэрофотосъемку Ленинграда, военно-морской базы в Кронштадте и всех аэродромов в этом районе. Летчики испытывали некоторый страх перед полетом, особенно памятуя о судьбе пропавшего днем раньше «Юнкерса». И действительно, с начала войны противовоздушная оборона данных объектов значительно усилилась. Лагода вспоминал: «Огонь тяжелых орудий встретил нас в Кронштадте. Здесь стоял на якорях российский Балтийский флот. Несколько тяжелых крейсеров типа «Максим Горький», эсминцев и кораблей старого типа, оставшихся с Первой мировой войны. Оставалось только «молиться», чтобы этот мощный зенитный огонь не поразил нас. Мы достигли в качестве меры предосторожности уже большой высоты 8500 м. Вальтер Фрошауэр вел машину зигзагами, часто меняя курс и обороты двигателей. В итоге нам удалось избежать опасностей. Мы были там лишь 20 минут, но они казались вечностью. В ходе разведки авиабаз мы обнаружили, что возникло несколько новых аэродромов. Тем временем мы находились в 20 км западнее Ленинграда и снова достигли нашей высоты 8500 м»[14].
Здесь Ju-88 Фрошауэра был атакован сразу несколькими перехватчиками МиГ-3 из 7-го ИАК ПВО. По воспоминаниям Лагоды, их было 10–15 штук! Поскольку самолеты были своевременно замечены штурманом Альфредом Полем, пилот сразу же начал выполнять маневры уклонения, сначала резкий правый вираж, потом пикирование. Одновременно разведчик вел интенсивный огонь из своих бортовых пулеметов. После этого часть истребителей отстала, но остальные продолжили преследование. Тогда Фрошауэр вторично начал уход с помощью резкого пикирования. За счет большей массы и мощности двигателей «Юнкерс» набирал при этом гораздо большую скорость, чем его противники. «Конец был очень близко, – продолжал свой рассказ Лагода. – Этот момент на грани смерти я запомнил на всю свою жизнь… Бой продолжался около 20 минут. Целая вечность! Теперь мы легли на северный курс и летели на низкой высоте в направлении Финского залива. Один никак не покидал нас и над водой. Расстояние до истребителя постепенно увеличивалось. Потом он отвернул…
В центральной части Финского залива мы увидели одиночный Ме-109. Это был немецкий самолет. Чтобы опознать себя, мы подали специальные сигналы ракетами и помахали крыльями. Пока мы летели на запад, он сопровождал нас, после чего мы