– Тебе это нравилось?
Я повожу плечом.
– Просто работа. Меня она никак не характеризует.
Не то что некоторые мои товарищи по команде, те всю жизнь мечтали тушить пожары. Я перевожу дыхание и добавляю:
– Я всегда хотела поступить в университет и изучать английский.
Не знаю, с чего я вдруг с ним разоткровенничалась.
– Английский? – насмешливо переспрашивает Мор. – Но ты и так хорошо на нем говоришь. Немного странное желание.
– Я не о самом английском, не о разговорном языке, – уточняю я, сделав последний глоток горячего шоколада. Потом убираю термос в седельную сумку. – Английская литература, произведения, написанные на этом языке. Я хотела изучать Шекспира, лорда Байрона и (своего любимого) Эдгара По.
– По, – повторяет всадник. Не сомневаюсь, что он узнал слышанное недавно имя. – Почему же ты не изучала этих поэтов?
Сожаление – горький привкус в горле, и больше нет горячего шоколада, чтобы его заглушить.
– На землю пришли Четыре Всадника и испохабили весь мир.
Мы входим в город Сквамиш, опустевший и заброшенный, как я и надеялась.
Заглядываем на заправочную станцию, где насосы заржавели за долгие годы бездействия, зато склад магазина забит продуктами: ряды полок с консервами, орехами и сладостями.
Идем дальше. Недавно установленные газовые фонари все еще светят, хотя солнце уже несколько часов как встало. Фонарщик, видимо, эвакуировался, не успев их погасить.
Как и лавчонка на заправочной станции, другие магазины полны товаров, явный признак того, что владельцы бежали в спешке, не тратя времени на то, чтобы спрятать свое добро. В результате кое-где двери взломаны, там успели похозяйничать мародеры.
По коже бегут мурашки, несмотря на теплую одежду. Все это происходило недавно, может, только несколько часов назад, а вокруг ни одной живой души. Тревожно, когда идешь по опустевшему городу, в котором по праву должны были быть люди. Все здесь кажется… призрачным.
Что-то сейчас творится в Квебеке, Онтарио и остальных провинциях на востоке, после того, как по ним прошел Мор? Как выглядит сейчас Восточное побережье США?
Выйду я из этой переделки живой или нет, мир уже никогда не будет прежним.
Свернув с магистрали, Мор едет по городу, и я представления не имею, что он задумал. Для того чтобы устраиваться на ночлег в доме каких-то бедолаг, еще рановато. К тому же всадник впервые за все время отклонился от маршрута.
По-настоящему не по себе мне становится, когда мы подъезжаем к городской больнице.
– Что ты хочешь сделать? – спрашиваю я.
– Твоему немощному телу нужен комфорт.
Я смотрю на больницу с возрастающим ужасом. Комфорт, например, бинты.
Сегодня утром у нас закончились льняные тряпки.
– Бинты мне больше не нужны, – поспешно говорю я.
– Нужны, нужны, – откликается Мор уже мягче. – Ты и в самом деле думаешь, что мне нужно войти в больницу для того, чтобы