Лилиат пропустила его реплику мимо ушей.
– Мне нужна икона Форазиэли, – сказала она. – Мне требуется ее сила, чтобы найти искомое, а тратить время, создавая собственную икону, я не хочу.
Дельфон безмолвно кивнул. Форазиэль ведала поиском вещей и людей, утраченных или забытых. Он никак не мог оторваться от созерцания странных колец на руках Девы. Здесь наличествовали изображения высших ангельских могуществ. На одном из второстепенных – он с содроганием отваживался назвать его второстепенным, и лишь из-за того, какие с ним соседствовали, – красовался не обычный ангельский лик, увенчанный нимбом, а колесо внутри колеса, оба в окружении крохотных бриллиантовых глазков. Это был знак престола – одного из странных ангелов, высших в Первой Сфере. Он превосходил любого из ангелов, которые когда-либо откликались на зов Дельфона, и обладал неизмеримым могуществом по сравнению с маленькой Форазиэлью. А уж соседние иконы намекали и вовсе на запредельные существа…
Лилиат пошевелила пальцами – свет фонаря заиграл в рубиновых и алмазных глазках, на позолоте нимбов.
– Иногда требуется скромная, но отточенная и утонченная сила, – сказала она, верно угадав ход Дельфоновых мыслей. – Ужасающее величие Князей и Архангелов порой бывает не к месту…
Дельфон покорно склонил голову. Все его тело содрогалось, как в приступе малярии. Слишком много свалилось ему на голову. Эта странная сестра… епископ… святая… или кто там она вообще, с непредставимой силой, стоявшей за ней… Рисованные иконы на ее пальцах были не простыми знаками духовного присутствия ангелов, а прямым доступом к жутким и величественным существам. Чего доброго, у нее могут быть припрятаны и вовсе иконы высочайших… если она сказала правду о том, что является неким первосвященником Паллениэля, равного среди Архангелов, хранивших самые значительные страны этого мира.
Хотя Паллениэль свою страну не сберег, наоборот – уничтожил ее эпидемией «зольнокровной чумы». Оттого теперь его если и поминали, то как падшего ангела, а имя использовалось в проклятиях…
– Есть ли в этом храме икона Форазиэли? – спросила Лилиат.
Дельфон заколебался… но ненадолго. Кем бы ни являлась эта женщина, пусть даже вражьим подсылом из Альбы или Восьмидесяти Шести Держав, она была куда могущественней его… да какое там, кого угодно в храме, считая и настоятеля. А ее непостижимая молодость, устоявшая перед силами, к которым она прибегала! Все это не подлежало осмыслению, а значит, у Дельфона не оставалось выбора, кроме как честно отвечать на вопросы и делать что говорят.
– Да, – сказал он. – В мастерской. Я лишь на днях завершил ее.
– Вот и отлично, – сказала Лилиат. – Покажешь, где это. А то мне было недосуг оглядеться, когда я… э-э-э… входила.
– Да, – пробормотал Дельфон, медленно поднимаясь.
– Вот