– Добрый день, Главное управление по организованной преступности оборотней. Решила сделать вашу работу, чтобы вы и дальше продолжали чесать ваши ленивые задницы на диване. Вашему вниманию представляется Серепенский Артур Васильевич, подполковник Центрального управления вневедомственной защиты, который руководит боевыми группами, в том числе и «Бесстрашным отрядом». Эти уроды сегодня на оперативном задании расстреляли тридцать пять взрослых людей и пятнадцать детей. Просто так, чтобы взбодриться. Сейчас он подробно расскажет вам о том беспределе, который творил за вашими спинами. Ну…
Женщина давила на него силой виены так сильно, что мужчина стал трястись от молчания. И он начал говорить… Говорил обо всем… и обо всех. О том, как травил и убивал людей, которые переходили ему дорогу. Серепенский, не прерываясь, рассказывал, пока не оповестил о сегодняшней операции, где он дал добро на уничтожение всех пленников. И в конце своей речи заявил, что не жалеет об этом, так как презирает слабых никчемных людишек.
Немезида стояла из последних сил, а когда услышала ядовитые слова мужчины, перестала заставлять его говорить правду, и он сразу замолчал.
– Это все, «спасибо» говорить не нужно. Надеюсь, это сообщение взбодрит вас, и может, тогда вы наконец за дело возьметесь, – сказав последние слова, она выключила диктофон и села на диван.
– Ну и что теперь? Что тебе еще нужно, сука? – прошипел Серепенский.
Девушка помассировала виски и сухо произнесла:
– Раздевайся. Полностью.
– Что? Ты совсем…
Договорить он не смог, так как стал действовать по принуждению. Мужчина полностью разделся и посмотрел с ненавистью на Елену.
Девушка достала из сумочки острый нож и бросила ему в ноги.
– А теперь, будешь платить по долгам. Режь вены на руках и крест-накрест на груди. Глубоко. Режешь себя глубоко. Ты меня понял?
Мужчина с ужасом посмотрел на девушку и прохрипел:
– Нет, пощади, пожалуйста. Я уйду с работы. Уеду. Пропаду. Ты больше никогда меня не увидишь. Только умоляю, пощади.
Елена резко вскочила с дивана и крикнула:
– А ты пощадил детей? Маленьких детей! Ты отдал на растерзание своим ублюдкам столько человек, что головорезы в тюрьмах вместе столько не убивают! Скотина! Убожество! И ты еще просишь себя пощадить?! Да ни черта подобного. И не думай, что это все. Ты лишил меня самого важного. Самого ценного для женщины – материнства. Я никогда не буду матерью. Никогда! Только потому, что ты, урод, так захотел. Так вот, теперь я хочу, чтобы ты, после того как перережешь себе вены и распорешь живот, стал рвать себя когтями, пока не растерзаешь свое тело. А потом, когда я уйду, ты будешь лежать на полу, истекая кровью, и медленно умирать. И будь уверен, для тебя этого недостаточно. Ты, гнида, достоин худшего, но сейчас у меня нет лишнего времени и сил. Я очень надеюсь, что ты будешь гореть в аду вечно.
– Нет, пожалуйста… – завыл мужчина и стал резать вены и живот.
Когда