Я уже подходила к зданию цирка, когда сердце кольнуло от нехорошего предчувствия. Зазвонивший телефон напугал меня. Посмотрев на экран, я как-то отстранено подумала, что может понадобиться от меня соседке бабе Вере.
– Доченька! Срочно приезжай домой! – взволнованно сообщила мне собеседница – Твоей бабушке плохо. На скорой увезли.
– Когда? Куда? – руки с трудом удержали телефон. Что могло случиться? Мы же еще утром разговаривали, все было хорошо.
– Врачи сказали сердце… – с суеверным страхом сообщила баба Вера – только увезли, во вторую городскую.
– Я сейчас сразу к ней! – и не слушая дальше отключилась.
Вторая городская не далеко, можно срезать дворами. Больше не раздумывая я сорвалась на бег. Бег, поворот, снова бег по прямой… на светофоре перебегаю на желтый, в след сигналят, но я не оглядываюсь. Предчувствие гонит меня в перед, я боюсь не успеть, словно наша связь еще недавно похожая на канат с каждой секундой становится тоньше и того и гляди порвется.
– Где со скорой? Вам женщину должны были привести, где она? – спрашиваю у дежурной мед сестры.
– Спокойно, отдышитесь. Она в реанимации. – как ребенка уговаривает она меня – можете подождать в коридоре. Оденьте бахилы и халат.
Хватаю протянутый халат и бегу в указанном направлении. Но дальше коридора меня не пустили.
Неизвестность хуже всего прошло уже больше получаса, а никто ничего конкретного мне так и не сказал. И не пускают. Неужели они не понимают, как тяжело быть по эту сторону двери?
– Вы Мелисса? – из двери вышла девушка в белом халате.
– Да, да это я! Что случилось? Как она? – не известность – это страшно, но и услышать вердикт было не менее страшно.
– Пойдемте, она зовет Вас.
Больше вопросов я не задавала. В большой комнате было много людей, кто-то вышел, столкнувшись в дверях с нами, кто-то гремел инструментами. В комнате было очень светло и пахло специфически. Но все это ушло на второй план стоило мне увидеть ее. И если бы не глаза я бы ее даже не узнала. Бабушка всегда была строго одета и легкий макияж подчеркивал нужное. Сейчас передо мной на больничной койке лежала пожилая и очень уставшая женщина, она за эти два часа, что мы не виделись постарела сразу лет на десять.
– Доченька! Ты пришла! – голос был хриплый и тихий.
– Конечно пришла! А как же иначе? – я села на краешек кровати и гладила ее руку. Почему-то она была осень холодной и вялой… – Береги силы. Тебе сейчас нужно полежать и слушать врача. А через недельку ты снова будешь дома. И ко мне на выпускной придешь!
Она смотрела на меня как-то очень грустно. Умом я понимала, что не просто так меня пустили сюда и эта ее бледность, только поверить не могла. Я принимала все как данность, обижалась на ее ворчание и строгие правила. И вот когда чуть