– И что с этого? Дети вырастут слугами, рабами, что останется от когда-то сильного народа? Ничего, только сказки и легенды.
Дерик отпустил Дараю: – Что же ты такая глупая, я сейчас тебе предлагаю другой вариант, а ты все о мести. Да, вас сделали слугами, да, вы теперь не хозяева, но чтобы выжили эти дети не обязательно убивать нас. Можно же придумать что-то другое.
– Например, родить тебе наследника? Так я не могу этого сделать, – девушка смеялась, хриплым, уставшим голосом, – Ты хочешь взять в жены не ту женщину.
– Я смогу все вернуть, я верну тебе твою жизнь,– он опять ухватился за ее плечи, смотрел в ее глаза, вглядываясь и надеясь найти там отклик на свои слова, но там не было ничего, она не видела ничего, она смотрела куда-то вдаль, сквозь него.
– Я не хочу этого, я не помню, что со мной делали, но я хочу помнить, что теперь я уже не женщина, я что-то другое. Я хочу видеть себя такой, чтобы помнить про боль, чтобы никогда не забывать.
Дракон прижал ее к себе и прошептал: – Я не отпущу тебя, даже не надейся. А если хочешь кого-то убить, то убей сначала меня. Это ведь я Палач в твоих глазах, я убийца и я всегда рядом.
Дараю крепко прижимали его руки, она чувствовала его тело, такое мощное, сильное, его руки гладили ее по голове и спине, давая защиту и надежду.
– Давай мы забудем о противостоянии хотя бы на один день, можно мы просто поговорим, – его голос у нее у виска был тихим и нежным.
– О чем?
– О том, как организовать опять артели, как восстановить торговлю и разрушенные дома, – он говорил быстро, боясь, что она опять закроется от него, опять станет смотреть отстраненно, будто его и рядом нет, – Мы найдем и накажем тех кто относится к ведьмам плохо, мы выпустим законы ограждающие от насилия.
– Ты думаешь все это сделали со мной твои люди? – ее смех ввел его в ступор.
– А кто?
Дарая смеялась: – Сила порождает силу, злость порождает злость, гнев порождает гнев, а вот милосердие в ту минуту уже умирает.
Глава 8
В жизни ничего наверстать невозможно
– эту истину каждый
должен усвоить как можно раньше.
(Карл Раймунд Поппер)
Я смотрю в глаза той, которая чуть не умерла во дворце, той которую чуть не убил своими лапами, той, которую хочу до безумия, и да той, которую люблю, даже если она меня ненавидит. Сейчас она именно та, кто прошел тот ужас, который отпечатался на ее теле, и моя забота снять все следы с него, с ее души. Но как, если эта дикая кошка меня не подпускает к себе и готова драться за свою свободу. Из всех наставлений отца сейчас помню только одно: «Если женщину любишь, найдешь пути к ее сердцу». Как? Если она как кролик с иголками, снаружи мягкая и податливая, но каждый день ждешь ее иголок, которые ранят как стрелы, таранят как мечи.
– Давай вернемся домой, к тебе домой. Я хочу посмотреть на твой дом, – его слова, остановили ее от необдуманных слов. Она открыла свои бездонные черные