– То-то и оно. Вот почему викарий назвал мне вашу фамилию. Вот почему я решилась на эту поездку.
– А о чем вы, собственно, собирались мне рассказать, мадам Вандермот?
Женщина пригладила свою цветастую блузку, опустила голову. Когда на нее не смотрели, ей было легче говорить.
– О том, что с ним случилось. Или случится. Он либо уже умер, либо скоро умрет, если мы ничего не предпримем.
– По всей видимости, этот человек просто уехал, раз мопеда нет на месте. Не знаете, он взял с собой вещи?
– Ничего не взял, только одно ружье. У него их много.
– Ну, так он через какое-то время вернется, мадам Вандермот. Вы же знаете, мы не имеем права объявлять в розыск взрослого человека, если он не дает о себе знать всего несколько дней.
– Он не вернется. А если мопеда нет, это ничего не значит. Мопед нарочно забрали, чтобы его никто не искал.
– Вы говорите так потому, что ему угрожали?
– Да.
– У него есть враг?
– Матерь Божья, у него самый страшный враг, какой только может быть, комиссар.
– Вы знаете его имя?
– О господи, это имя, которое мы не должны произносить.
Адамберг вздохнул, не столько из жалости к себе, сколько из сочувствия к ней.
– По-вашему, Мишель Эрбье спасся бегством?
– Нет, он не в курсе. Но он наверняка уже мертв. Понимаете, его схватили.
Адамберг встал и, засунув руки в карманы, прошелся по кабинету.
– Мадам Вандермот, я твердо решил вас выслушать, я даже решил связаться с жандармерией в Ордебеке. Но я буду бессилен, если не пойму, в чем дело. Подождите секундочку.
Он зашел к Данглару, который был чернее тучи и все еще рылся в бумагах. Помимо миллиардов единиц прочей информации, в мозгу Данглара хранились фамилии почти всех начальников и заместителей начальников жандармерий и комиссариатов Франции.
– Данглар, вы не припомните, кто сейчас капитан жандармерии в Ордебеке?
– Это в департаменте Кальвадос?
– Да.
– Его зовут Эмери, Луи-Никола Эмери. Ему дали имя Луи-Никола в честь предка по материнской линии, Луи-Никола Даву, маршала Империи, командующего Третьим корпусом Великой армии Наполеона. Героя сражений под Ульмом, Аустерлицем, Эйлау, Ваграмом, герцога Ауэрштедтского и князя Экмюльского – по названию деревни Экмюль, возле которой он одержал одну из своих славных побед.
– Данглар, меня интересует наш современник, легавый из Ордебека.
– Я о нем и говорю. Его происхождение для него очень много значит, он постоянно всем об этом напоминает. А следовательно, он может быть высокомерным, горделивым, воинственным. Если не считать этого пунктика, он вполне симпатичный человек, проницательный и осторожный сыщик, пожалуй, даже чересчур осторожный. Ему лет сорок с небольшим. На прежнем месте службы – кажется, в пригороде Лиона – он ничем не выделялся. А в Ордебеке о нем вообще забыли. Это очень тихое место.
Адамберг вернулся в кабинет, где женщина опять сверлила взглядом стены.
– Конечно,