– Голубой, – автоматически хором ответили художники.
– Верно. Голубая башня – это Прагма, рассудочная любовь. Человек выбирает себе пару, исходя из чётко продуманных требований. Она идёт не от сердца, а от головы. Она со временем может стать теплее и душевнее. В игре, мне кажется, надо вначале предложить игроку создать описание идеального партнёра, потом этот идеал разбивается на части, которые и нужно отыскать и собрать игроку для того, чтобы расцветить эту башню. Теперь смешаем красный и зелёный.
– Будет жёлтый! – радостно воскликнули ребята.
– Молодцы! А с чем у вас ассоциируется жёлтый?
– Цыплёнок.
– Солнце.
– Одуванчик.
– Всё верно. Жёлтый – это Агапэ. Часто первое, робкое, полное обожания, самопожертвования и бескорыстия чувство. Эта любовь терпелива, полна негаснущей привязанности. Уильям Шекспир сказал однажды, что истинная любовь не может говорить, потому что истинное чувство выражается скорее делом, чем словом. Поэтому в игре на расцветку для этой башни игроку придётся копить, помогая друзьям и выполняя задания, кажущиеся на первый взгляд очень дешёвыми или вообще бесплатными. И что же у нас осталось?
– Смешиваем красный и синий, получаем фиолетовый, – заявили девочки.
– Скорее, пурпурный, – поправили художники.
– Конечно, – подтвердил Никита. – Пурпурный – это Мания, любовь-тревога, любовь-тоска. Это постоянное беспокойство: любит – не любит. Бурное и всепоглощающее чувство. Человек скорее требует к себе любви, чем любит сам. Радость сменяет отчаяние. Это как «американские горки». В игре нашего Купидона будут преследовать заражённые манией, а он в них должен попасть стрелой зелёного цвета, чтобы излечить.
– Пустить им дурную кровь, словно древние лекари, – улыбнулся Николай.
– Почти. И собрать этот вирус в сосуд, чтоб расцветить нужную башню.
– А почему паруса у нашего корабля будут алыми? – спросила тихо одна из близняшек. – Ведь такого цвета нет в вашей палитре.
– О, это уже другая история. О Грее и Ассоль[15]. Почитай!
– Лучше игрой позанимаюсь! – сверкнула девочка. – Пользы больше!
Никита сам не заметил, как влюбился в близняшек. Различить их он так и не научился, но чувствовал себя, с одной стороны, глупым подростком, который не знает, как рассказать девочке о своих чувствах, а с другой стороны – очень взрослым мужчиной, которому не к лицу совращать ребёнка. Он мучился этим противоречием, ходил в лицей, улыбался, шутил, но… каждый вечер ровно в 11 ждал звонка. Это была их тайна, их игра в любовь. Они не целовались, не обнимались… просто не могли наговориться о каких-то пустяках.
Никита с ужасом ждал зимних каникул – он десять дней не увидел бы свою ляльку. Решил, что будет тогда много работать. Но в ясный морозный денёк одно маленькое СМС нарушило все его планы: «Приходи на каток».
Сам себе удивляясь, Никита быстро оделся и побежал на каток, куда не ходил уже лет 5.
На