– Ни к чему щас дубина, Гаврила!
Все еще не решаясь выпустить шнур, Демьян взмолился:
– Перемет зачыпылся за што-т, зараза. Ты бы подержал шнур, а я бы зараз мырнул и ослободил бы рыбину.
– Да ты брось шнур, дурень, куды он от ветлины деется? – Крыгин едва справлялся с душившей его злобой, но войти в воду так и не решался.
– Не можно так, без шнура. Мырять-то по шнуру нужно.
– Мыряй, коли хошь.
Гаврила крепко выругался и покосился в сторону спящего лагеря и в сторону леса, где над верхушками деревьев начинала алеть заря. Тем временем Демьян все еще пытался убедить его оказать помощь:
– Гаврила, поглядеть бы што там? За што перемет зачыпылся. Ослободить снасть надо, а уш потом сома вытаскивать.
– Бросай все к чертям собачим и вылазь. – Наступление утра не на шутку встревожило Крыгина, и он, бросая вороватые взгляды на лагерь, принялся спешно натягивать сапоги. – Вылазь, дурень, грю. Эвон скоро ужо народ сбежится, тады нам худо придется.
Едва удержавшись на ногах от рывка, которым сом напомнил засомневавшемуся рыбаку о своем существовании, Демьян оставил без внимания слова Крыгина и, набрав в легкие воздуха, по шнуру опустился на дно.
Действительно, сом попался крепко, но вытащить его было невозможно. Стремительное паводковое течение реки на изгибе омута за много лет вымыло в глинистом берегу промоину, в которой и поселился сом. Убежище получилось идеальное: ни бреднем, ни неводом зацепить его было невозможно. И когда сом попался на второй перемет, он инстинктивно кинулся в спасительное убежище, выдернув второй конец перемета. Крайний крюк зацепился при этом за корни ветлы под водой, вот она-то и не давала вытащить сома из промоины. Несколько раз пришлось казаку нырять в омут, пока он не понял, что мешало вытащить сома из его лежбища.
Достал со дна ракушку, разломил ее и снова полез в омут. В два приема обрезал все свободные поводки и, передохнув, снова взялся за шнур. Но как ни напрягался Демьян, сом из промоины не шел, упершись огромной головой в глину. Разозлившись, казак решил ударить сома острой палкой в голову. Убить рыбину, конечно, шансов не было, зато была возможность заставить сома покинуть промоину. В который раз, измученный неоднократными погружениями, Демьян с отломанной веткой нырнул на дно омута.
В зеленоватой полутьме с трудом усмотрел сомовью голову. Протиснувшись под шнур перемета, прижатого телом сома к выступу глины, и, почти втиснувшись в узкую промоину, он изо всех сил ударил палкой в широкую сомовью голову.
Одно не учел поглощенный азартом казак: в воде удар намного слабее, чем на суше. Острие палки лишь поцарапало тело рыбы и уперлось под жабры. От боли и испуга сом мощным рывком дернулся из промоины, подняв водоворот воды. Демьян тут же был прижат шнуром перемета к выступу промоины. Сом рвался, со всем усилием натягивая и прижимая шнур к глинистому выступу. Стараясь освободиться от прижавшего его