– Знаешь, что я тебе скажу, Борь: лучше умереть в борьбе за свободу, чем жить в говне!
Толик внимательно слушал. Он в полной мере согласен с Философом. Тогда, на Нуле, после освобождения, он говорил с ним и поддерживал каждое его слово. Он настолько фанател этой идеей, что готов был прямо сейчас взяться за оружие, лишь бы в его будущем было сильное государство с достойным лидером. В Философе он видел этого лидера. Был готов за него умереть, лишь бы трон занял здравомыслящий человек, принципиальный и рассудительный.
– Нам всем нужно об этом подумать, – сказала Ксюша. – Ни у кого из нас нет той жизни, за которую можно было бороться, а твои призрачные идеи – это пыль в глаза.
– Пыль? Ты на самом деле так думаешь? Тогда я очень расстроен, – Философ взял у Бориса сигарету и закурил. Сначала прокашлялся, но потом втянул полной грудью сигаретный смог. – Я говорю искренне, от сердца. И знаешь что? Если у тебя нет той жизни, за которую стоило бы бороться, то почему бы не биться за жизнь твоих будущих детей? За их хорошее образование, за бесплатную, а главное, качественную медицину! За их реализацию в большом и уверенном государстве! – он еще раз затянулся сигаретой. – Я вот не уверен в том, что эта страна станет настоящим домом для моих детей, если я буду сидеть на жопе ровно. Поэтому я приложу все свои усилия, чтобы моя родина превратилась в великолепное место.
– С чего ты хочешь начать? – спросила Вика.
– Пока не знаю. Для начала хочу услышать ваш ответ. Вы со мной или нет?
– Дай нам время, – сказал Борис. – Я не готов ответить сразу.
– Нужно поговорить об этом со Стасом, – сказала Ксюша.
– Ему об этом знать пока не нужно, – проговорил Философ и затушил сигарету о край лавочки.
– Зачем тогда ты его звал?
– На самом деле я знал, что он сегодня на смене и никак не сможет вырваться. Так было задумано изначально. Он пока не готов, – отвечал Философ.
– И когда ты ему об этом скажешь? – спросила Ксюша.
– Пока не знаю, скажу ли я ему вообще об этом. Если, конечно, никто из вас не проболтается.
Никто не прокомментировал слова Философа. Все прекрасно понимали, как Стас на это отреагирует. Он, как минимум, будет в бешенстве.
– Оставлю вас, – сказал Философ и вышел из беседки. – Мне кажется, вам нужно обсудить все без меня.
Толик также поднялся с лавочки и подошел к Философу.
– Как я понимаю, Толик для себя все решил, – сказал Борис.
– Еще в ту ночь, – ответил Толик. – Беспредел полиции подтолкнул меня к этому.
Парни направились к арке, оставив Бориса, Вику и Ксюшу сидеть на лавочке. Первые десять минут никто не издал и звука.