«Поддержка» начинаний и «понимание» родными её нелепых юношеских порывов и устремлений также сыграли свою роль в принятом ею решении сдаться «яме». У неё самой иногда возникали сомнения. Стоят ли эти её сумасшедшие мечты безумных усилий? Все эти попытки устроиться – просто куча напрасных надежд и потраченных нервов.
В Омилле будет то же самое. Новые попытки зацепиться и приспособиться, новые неловкие ситуации, вновь покрывание себя позором с ног до головы. Не так обильно, как в первые визиты, но всё же до сих пор толстым слоем. Со всем этим можно было смириться, если бы…
Итак, всем удобно. У родни есть рабочая сила, а Ами сидит, хоть и воя периодически с тоски, зато не позорясь. В смысле, не позорясь более обычного всё новыми непривычными способами. Она всё-таки кантинка и тоже ценит комфорт. Больше, чем убеждения.
И она уже до этого смирилась с тем, что всего этого в её жизни уже никогда не будет. Пока… не нарисовалось эта среднесрочное назначение в Омилл.
Что она чувствовала? Горе. И в случае, если бы всё получилось, и в случае, если нет. Сильную горечь и всепоглощающую обиду. И сейчас больше всего на свете ей хотелось бы швырнуть эту непрошеную подачку судьбы обратно той в лицо.
«Забери и подавись. Раз не получается по-моему, так пусть не будет вообще никак.»
Где оно было раньше? Почему пришлось проползать через всю эту грязь последних навозных циклов её жизни? Да и даже если отправят её в Омилл. Всего на пол большого цикла. Это же гнусам на смех. Что можно успеть за полцикла?..
В самом деле. Что?
Полюбоваться чудесными мягко мерцающими по закатам разными цветами огромными грибами-ориентирами, любовно выращенными в городе ведьмами. Попить обалденные напитки с местной водой. Кстати, разница разительная! Священная вода, почитаемая даже ни разу не виденными Амелией эльфами, придаёт всем омиллльским блюдам и напиткам особый неповторимый свежий и чуть сладковатый привкус. Нигде такого не встретить.
Удивительное огромное озеро вкусной живительной воды под горой около Омилла неизбежно сделало этот город столицей напитков и местом паломничества всех неравнодушных. Главным образом, люди приходили сюда ради кофе. Конечно, знаменитый омилльский кофе доставлялся во все города материка. Но он терял огромную долю своего вкусового букета и очарования, будучи поданным не в свежем, только что сорванном, виде, не на местной воде и не по какому-нибудь старинному сельвскому рецепту. И, от себя Ами бы добавила, что не будучи выпитым за уличным столиком одной из многочисленных омилльских кофеен под огромным грибом-ориентиром, украшенным цветными фонариками. И без местных сладостей – прессованных