Произведения переведены на казахский и другие языки. Обладатель двух Гран-при от продюсерского центра «БЭСТ» (Москва) за стихотворения «Россия» и «Мама».
Автор сборника песен. Является членом Союза писателей России, имеет почётные грамоты и благодарности от Союза писателей России (Москва), Минкультуры и правительства Республики Калмыкия.
Сон наяву
Недавно я, видать по Божьей воле,
В отцовский домик старый заглянул,
Прошёлся, пыль смахнул, потом без боли
О прошлом вспомнил и слегка взгрустнул.
На стенах фотокарточки желтеют,
В них трудно различить черты родных.
На свете все в свой срок стареют,
Ну а потом живут в мирах иных…
В мои раздумья вечер постучался,
В окошко улыбнулась мне луна.
Прилёг я на диван и в сон умчался,
Сквозь сон услышал стук возле стола.
Глаза открыл и вижу – что такое?
Прям предо мной солдатик за столом,
Весь в орденах, но лишь испачкан кровью —
Она сочится струйкой подо лбом.
– Я дед твой. Коля… Умер в сорок пятом.
Эх, до Победы чуть не дотянул!
Да, били мы захватчиков проклятых…
А вот за что мы дрались – не пойму!
Смотрю на вас, душа болит от боли:
Россию растянули на куски,
Враги народа получили волю,
Деньгами забивая все мешки.
Повсюду ложь. Где ваша справедливость?
Где мир без страха, силы и угроз?
Вы на народ таращитесь брезгливо,
Бросая крохи, не стыдясь, в навоз.
Скажи, за что, за что мы воевали?
За что мы отдавали жизнь свою?
За что нас убивали и сжигали,
За что, внучок, погиб я в том бою?
За что? – он замолкает и вздыхает,
Из глаз вдруг слёзы потекли рекой,
Он самокрутку нервно собирает
Трясущейся, израненной рукой.
Мираж пропал, как будто растворился,
Всё дымной затянуло пеленой…
Но что это? Мне снова будто снится:
Девчушка мелкая стоит передо мной.
Вся грязная и в полосатой робе,
На голове потрёпанный берет,
Страданий след сквозит в её худо´бе,
Без слёз нельзя мне на неё смотреть.
– Я – твоя тётя. Ты меня не знаешь.
Я умерла. В концлагере. Зимой.
А мать мою фашисты запытали
За то, что партизанила со мной.
Я помню печи у расстрельной стенки,
Нас там сжигали каждый день подряд,
А в карауле были только немки,
Что на расстрел вели, как на парад.
Я слушал этот голос, с каждым словом
Проваливаясь под пол от стыда,
А девочка так глянула сурово:
– Скажи, за что мы умерли тогда?
За что? За что, скажи, мы умирали?
За что терпели пытки и нужду?
За пядь земли мы жизни отдавали,
За